1612. «Вставайте, люди русские!» - [80]
— Эй, ляхи?! — во весь голос крикнул воевода. — Вам что, русской крови мало?! Вас ветром валит, а все не можете уняться… Ну так ступайте в ад!
Кажется, его даже не все услышали. Осажденным, которых оглушил взрыв, уже казалось, что все кончено, и помощь не придет, а воины пана Струся от страха и злобы просто перестали что-либо соображать. Они не видели воеводу и его ополченцев и, возможно, некоторые даже не успели понять, кто это с такой силой и яростью обрушился на них.
В дальнем конце обгоревшей, полупустой комнаты несколько ляхов рубились с двоими москвичами, и Михаил, спешившись, потому что верхом легко было провалиться сквозь доски обгоревшего пола, кинулся на подмогу. Когда он подбежал, один из осажденных упал с рассеченной головой. Одного взгляда воеводе хватило: этому человеку его помощь была уже не нужна. Однако второй продолжал отчаянно отбиваться дубиной сразу от троих ляхов, вплотную притиснувшись спиной к обгоревшей стене.
Шейн взмахнул саблей раз, другой и опустил ее. Третий поляк упал замертво от могучего удара его кулака — оружие не понадобилось. И тотчас спасенный воеводой москвич выронил свою дубину и стал медленно сползать вдоль стены.
— Эй, добрый человек, ты что? Ранен?
Тот не отвечал и, всмотревшись в его покрытое копотью лицо, Михаил вдруг понял, что перед ним юноша, даже подросток, не старше пятнадцати лет, белокурый, тонкий, как стебель, с еще детскими, узкими плечами, с небольшими ладонями, которые непонятно, как удерживали столько времени здоровенную дубину.
— Воевода! Прочь отсюда! Прочь! — заорал за спиной Михаила сотник Василько. — Эти дурни фитиль зажгли — сейчас зелье[52] рванет!
Пороховой бочонок дымил огрызком фитиля возле противоположной стены, и Шейн тотчас понял, что не успеет потушить запал. Осажденные, уверенные, что вот-вот погибнут, решили взорвать ворвавшихся в терем поляков вместе с собою, понимая, что им все равно не жить. Смело, ничего не скажешь, но как же никто не сообразил вовремя, что пришла помощь?!
Воевода стремительно подхватил на руки обмякшее тело мальчика и, что есть силы ринулся назад, к обгоревшему проему в стене. Он успел его перемахнуть, успел упасть плашмя возле сруба, прикрывая собой бесчувственного парнишку, и в тот момент, когда его мокрое от пота лицо коснулось земли, за спиной оглушительно рвануло. Часть бревен вылетела из стены, лишь по счастливой случайности не задев воеводу.
— Вот ведь, бестолочи! — простонал, тиская расшибленное колено, сотник Василько. — Хорошо, хоть напоследок сказать догадались… Мол, сперва за ляхов нас приняли… Да где ж тут у ляхов лошади остались — они, поди, крыс всех сожрали, а не то, что коней! А твоего коня, воевода, я вывел из терема-то. Успел!
— Спасибо за коня, — Михаил привстал, на всякий случай ощупал свои плечи и ноги (кажется, все цело!).
— А люди как? Все вышли?
— Не все. Мертвецы там остались. Ляхи и наши. Все. А живые тут. Как горох высыпались. Несколько ляхов удрали.
— Воды добудь-ка! — попросил Шейн, склоняясь над мальчиком и начиная растирать ему виски. — А не то, как бы парень Богу душу не отдал. Редкостный смельчак: совсем еще отрок, да еще еле-еле душа в теле, но дрался как воин!
Бледные веки юного москвича задрожали, приподнялись, и вдруг его бескровные губы приоткрылись в улыбке.
— Господи, слава Тебе! — едва слышно прошептал он, пытаясь поднять руку, чтобы перекреститься, но бессильно роняя ее. — Спасибо, добрый человек — кабы не вы, мне бы не быть живу… Вы — князь Дмитрий Пожарский?
— Да не Пожарский я! — рассердился Михаил. — Просто воевода нижегородского ополчения. Зовусь Михайло Стрелец.
— Я запомню твое имя! — так же тихо проговорил мальчик, продолжая странно улыбаться. — Тем более, что меня тоже зовут Михаилом.
Шейн улыбнулся в ответ — этот юный смельчак нравился ему все больше.
— Рад, что мы носим одно имя. Потому что ты — настоящий мужчина.
— Что ты! Мне и пятнадцати не сравнялось.
— Не в этом дело. Ты, вижу, не из простых. Боярин?
— Да. Но мои родители оба приняли монашество. Мать здесь, в Москве — мы вместе были в полоне у поляков. Отец тоже в полоне, где-то там, то ли в Литве, то ли еще где. Не знаю даже, жив он ныне или нет. Скажи, воевода, вы ведь прогоните ляхов?
— Прогоним, — улыбка Михаила погасла. — Прогоним, тезка. Тех, кто успеет убежать. Грех такое говорить, но я бы хотел, чтоб не все успели!
— Слава Богу! — юноша привстал на локте и с удивительной, взрослой грустью обвел глазами разоренную, полную дыма улицу. — Значит, сбудется то, о чем до самого конца говорил Владыка Гермоген: спасение Царства Московского придет из Нижнего Новгорода.
— Уже пришло! — весело воскликнул Василько Греч, подавая Шейну, все еще стоявшему на коленях возле мальчика, деревянное ведерко, в котором плескалась вода, немного мутная от налетевшего в колодец пепла, но свежая и прохладная. — Вот, начерпал. Ныне в Москве и вода погорелая!
Но тотчас лицо сотника напряглось:
— Слышишь, воевода: в рог трубят. Или хохлятские казаки поганые к воротам подбираются, или наши подходят. Давай, я парня этого к себе в седло посажу. Да и надо ворочаться.
Роман посвящен жизни и творчеству Огюста Монферрана (1786–1858), одного из крупнейших архитекторов XIX в., создателя Александровской колонны, Исаакиевского собора и многих других архитектурных сооружений.Роман Ирины Александровны Измайловой рассчитан на широкий круг читателей, но в особенности будет полезен тем, кто интересуется историей русского искусства и культуры в целом.Для широкого круга читателей.Издание осуществлено за счет средств автора.
На фоне реальных исторических событий, знакомых нам лишь по древнегреческой мифологии, разворачивается действие этого фантастического остросюжетного романа. Автор превращает мифологических героев в живых реальных людей с реальными характерами, но дает им несколько иную судьбу, чем неведомые нам создатели древнегреческих мифов. Из существующих вариантов известного предания о Троянской войне, на основе которых было создано множество литературных произведений, гомеровская «Илиада» была более гениальной, чем остальные, но не более верной исторической правде, которой мы попросту не знаем...
Поздней осенью 1263 года князь Александр возвращается из поездки в Орду. На полпути к дому он чувствует странное недомогание, которое понемногу растёт. Александр начинает понимать, что, возможно, отравлен. Двое его верных друзей – старший дружинник Сава и крещённый в православную веру немецкий рыцарь Эрих – решают немедленно ехать в ставку ордынского хана Менгу-Тимура, чтобы выяснить, чем могли отравить Александра и есть ли противоядие.
Исаакиевский собор – одно из самых удивительных зданий в мире. Его строительство растянулось на сорок лет (с 1818 по 1858 год). За это время Российскую империю потрясали бунты, стихийные бедствия и эпидемии, однако ценой многих жертв и вопреки тяжелейшим испытаниям главный Собор страны был построен и освящен. Роман Ирины Измайловой в увлекательной форме рассказывает подробную историю строительства Исаакиевского собора, а также биографию его гениального зодчего Огюста де Монферрана, чья жизнь, полная невероятных приключений, может затмить лучшие страницы книг Александра Дюма.
Конец XII века. Ричард Львиное Сердце не вернулся из Крестового похода. В отсутствие короля «старая добрая Англия» превращается в ад – осмелевшие от безнаказанности феодалы грабят и рвут страну на части, простонародье ропщет под гнетом двойных налогов, в лесах и на дорогах хозяйничают разбойничьи шайки, и повсюду гремит имя Робин Гуда, который слывет «благородным разбойником» и защитником угнетенных. Но что за польза народу от его «подвигов», расшатывающих и без того слабую власть и ввергающих страну в кровавую смуту? Станет ли простолюдинам легче, если вся Англия превратится в выжженную мятежами пустыню? Кто в состоянии обуздать бандитскую вольницу и спасти королевство от гибели? Лишь один человек – благородный сэр Эдвин, шериф Ноттингемский…Неожиданный взгляд на судьбу и деяния легендарного разбойника! Шокирующее переосмысление классического сюжета! Именно так Ридли Скотт (режиссер «Гладиатора» и «Царства небесного») задумал снимать свой блокбастер «Робин Гуд», премьера которого стала главным кинособытием года!
В руки молодого историка случайно попадают неизвестные древнегреческие свитки. Занявшись их переводом, ученый внезапно понимает, что стал обладателем уникального сокровища — записок современника или даже участника событий, известных ныне как Троянская война.И первая же рукопись раскрыла перед ученым историю самого известного из героев–гроянцев — Ахилла, историю, разительно не похожую на описанную в мифах. Сын мирмидонского царя Мелся с раннею детства был отдан на воспитание отшельнику и мудрецу Хирону и познал не только искусство боя, но и врачевания.
В тихом городе Кафа мирно старился Абу Салям, хитроумный торговец пряностями. Он прожил большую жизнь, много видел, многое пережил и давно не вспоминал, кем был раньше. Но однажды Разрушительница Собраний навестила забытую богом крепость, и Абу Саляму пришлось воскресить прошлое…
«Заслон» — это роман о борьбе трудящихся Амурской области за установление Советской власти на Дальнем Востоке, о борьбе с интервентами и белогвардейцами. Перед читателем пройдут сочно написанные картины жизни офицерства и генералов, вышвырнутых революцией за кордон, и полная подвигов героическая жизнь первых комсомольцев области, отдавших жизнь за Советы.
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.