15 000 душ - [4]
Раздался колокольный звон: Клокману почудилось, будто он заглянул в блестящий зев раскачивающегося колокола.
Магазин беспошлинной торговли! Аэропорт! Специальные предложения! — Сегодня утром он купил там добротную записную книжку в переплете из свиной кожи!
Он вспомнил, как стоял перед замызганным стеллажом с книжкой в руке и приценивался. Проехала магазинная тележка. Послышался звонок, оповещавший о вылете. Зашарканный пол.
В номере он долго сидел за столом перед раскрытой записной книжкой. За окном рокотало ночное шоссе, время от времени тяжело вздыхали тормоза грузовых фургонов, Клокман смотрел, как пролетают по серому окну чудища и люди в облегающем трико: отблески огней.
Он был один. Ночь.
Ночь в отеле.
Он поставил чернильную кляксу в записной книжке.
Потом он записал: «Сегодня… не знаю… в обменном пункте у служащего перстень с печаткой… таксист с пальцами, похожими на сосиски… стюардессы… еда в самолете… нет, не то. — Он поковырялся в носу. — Голод? Боль? Терзания? — Геморроидальные узлы… Вагнер и Палек! — Звезды? Залитые потом лица? В конце концов, — он остановился, — что я делаю? — Он стукнул кулаком по столу! — Сижу тут в своем номере, смертельно усталый, уже пора спать.»
Он стукнул еще раз. Он же эту книжку взял просто так, из-за свиной кожи…
Может, начать дневник, прикинул он и, немного погодя, подумал: «Зачем? Чушь какая! — Хотя почему бы и нет?»
Он усмехнулся.
«Иногда бывает так странно на душе, — писал он, — столько людей. Никакого постоянства. Сплошные разъезды. Все стирается. Вот как зад себе подтираешь. Директор скотина.»
Теперь ему писалось легче.
Когда он писал, ему казалось, что сейчас он найдет какой-то порядок, костяк, точку опоры.
Потом он почувствовал, что зад у него горит.
Отсидел!
Он писал. Ему хотелось писать. Хотелось неудержимо. Под конец он вывел прописными буквами на первой странице заголовок: ДНЕВНИК.
Надо ли тут что-то объяснять? Мы все же можем сказать: он приблизился к поворотному пункту, незаметно, мимоходом, как это обычно и бывает.
Клокман встал, выглянул в ночь, в свой квадрат ночи, где-то там ветка дерева, словно огромный деревянный язык колокола, глухо ударяла по стене.
Он взглянул на часы. Рыгнул.
Значит, тут есть и другие деревья.
Маленькие монстры и летучие фигурки на оконном стекле то расплывались, превращаясь вроссыпь крошечных пятен, то с жаром набрасывались на него, словно рой жалящих ос, — то вдруг припускали, проскальзывая стремительной вереницей параллельно оконным рамам, и потом терялись на черной стене.
Моя жизнь? Мое бытие? Мои мирские устремления? — Шприцы для смазки? Чернильные каракули? Крошки зубной боли?
Он выключил круглый торшер. Споткнулся о черный портфель. Нимб…
У Палека зубной протез?
Так или иначе, сейчас, когда мы видим Клокмана после завтрака, выспавшегося, бодрого и сытого, он уже далек от этих сумбурных ребяческих ночных фантазий.
В хорошем настроении, со слегка опухшим лицом, он выходит из дверей отеля и неторопливо шагает по автомобильной стоянке, которая тоже преобразилась. То, что в свете редких фонарей производило впечатление убожества и запустения (лужи смазочного масла в сточных желобах), сверкает теперь, словно переливчатый, искрящийся на солнце павлиний хвост (пятна бензина), разрастается под действием животворных сил во всю ширь и длину: вон длинная вереница машин тянется вниз по шоссе, загибаясь на повороте. Запруженный подъездной путь напоминает налившуюся кровью кишку. Один поток черных грузовиков устремляется в эту сторону, второй — в другую. Они пересекаются: возникает неразбериха! Третий поток, кажется, пробивается прямиком в небеса! Проезжает синий «жук», медленно ползет под гору какой-то белый драндулет: плывут себе в разные стороны. Какие яркие краски! Бамперы! Павлиньи перья! Эти бамперы скалятся, как акулы.
«С этим не сравнится по красоте даже стая пыхтунов, дельфинов или этих, как их там, блестящих мокрых китов», — подумал Клокман.
Дорожная развязка была похожа на кастрюлю с макаронами, политыми томатным соусом.
Клокман был по-своему прав: красное марево над крышами автомобилей! — А уж о людях, которые высовывались из этих машин, и говорить нечего. Сколько их тут было: высоких, низкорослых, среднего роста, толстых, худых, — и не счесть. Один свесился из окна, выпростав волосатые лапы. Они роились как пчелы, как только что вылупившиеся комары, копошились как жуки-рогачи, — все эти крылатые и ползучие твари! Курицы! Кошки! Удавы! А наш Клокман был в самой гуще.
Он не мог отдышаться. Ему было тесно в своей куртке.
Непоколебимой громадой застыли корпуса и башни торгового центра, похожего на доброго исполина, со страшной силой всасывающего в себя все и вся, на какую-то жуткую мамашу с руками и ляжками из бетона, с пастью из хромированных балок; здание, величиной почти с небольшой город, высотой в пять этажей, с полосами поблескивающих окон, купающихся в утреннем воздухе. Как прекрасен был отважный порыв тянущихся ввысь пожарных лестниц и электропроводов. И как торжественно трепетали флаги на мачтах, раздуваясь на ветру словно паруса, рвущиеся прямиком в открытое море, чтобы разнести свою весть во все пределы.
Петер Розай (р. 1946) — одна из значительных фигур современной австрийской литературы, автор более пятнадцати романов: «Кем был Эдгар Аллан?» (1977), «Отсюда — туда» (1978, рус. пер. 1982), «Мужчина & женщина» (1984, рус. пер. 1994), «15 000 душ» (1985, рус. пер. 2006), «Персона» (1995), «Глобалисты» (2014), нескольких сборников рассказов: «Этюд о мире без людей. — Этюд о путешествии без цели» (1993), путевых очерков: «Петербург — Париж — Токио» (2000).Роман «Вена Metropolis» (2005) — путешествие во времени (вторая половина XX века), в пространстве (Вена, столица Австрии) и в судьбах населяющих этот мир людей: лицо города складывается из мозаики «обыкновенных» историй, проступает в переплетении обыденных жизненных путей персонажей, «ограниченных сроком» своих чувств, стремлений, своего земного бытия.
Австрийский писатель ПЕТЕР РОЗАЙ (р. 1946) — автор более тридцати произведений в прозе, нескольких поэтических сборников, пьес и радиопьес. Лауреат престижных литературных премий. Произведения Розая переведены на все основные европейские языки.На русском ранее публиковались романы "Отсюда туда" (1982), "Мужчина & женщина", ряд рассказов.
Повесть и рассказы одного из молодых писателей Австрии принадлежат к лучшим образцам современной немецкоязычной «молодежной прозы». Их герои-созерцатели, наделенные тонкой восприимчивостью к красоте мира и его боли — обречены быть лишними людьми в условиях массовой безработицы «общества потребления». Критика этого общества проходит через всю художественную ткань произведений.
Австрийский писатель, доктор юриспруденции Петер Розай (р. 1946) — автор более 20 прозаических произведений, двух поэтических сборников, многих пьес и радиопьес. Лауреат нескольких литературных премий.«Мужчина & женщина» (1984) — история одного развода, маленькой частной трагедии, кусочком мозаики вошедшая в цикл «15 000 человеческих душ» — многоплановую панораму страстей и страданий современного общества. Этот цикл из шести книг создавался П. Розаем с 1980 по 1988 год и занял особое место в творчестве писателя.
Александр открыл глаза на автобусной остановке. Он не помнит, кто он и как его зовут. В руках пакеты из магазина. Что делать и как жить дальше покажет эта странная жизнь…
Об авторе Максим Осипов — автор пяти сборников прозы, лауреат нескольких литературных премий, его рассказы, повести и пьесы переведены на четырнадцать языков. Со времени публикации первых очерков о работе провинциальным врачом («В родном краю», 2007, № 5, «Грех жаловаться», 2007, № 12), Осипов — постоянный автор «Знамени». Публикуемая повесть «Дети Джанкоя», являясь самостоятельным произведением, сохраняет интонационную связь с его ранними очерками.
Сказки, сказки, в них и радость, и добро, которое побеждает зло, и вера в светлое завтра, которое наступит, если в него очень сильно верить. Добрая сказка, как лучик солнца, освещает нам мир своим неповторимым светом. Откройте окно, впустите его в свой дом.
В книге автора проявлены разные формы жанра. Это касается не только раздела на прозу и поэзию, но и в каждом из этих разделов присутствует разнообразие форм. Что касается содержания, то оно тоже разнообразно и варьирует от лирического, духовного, сюрреального, политического до гротескного и юмористического. Каждый может выбирать блюдо по своему вкусу, поэтому могут быть и противоречивые суждения о книге, потому что вкусы, убеждения (а они у нас большей части установочные) разные.
Юмористическая и в то же время грустная повесть о буднях обычного электромонтера Михаила, пытающегося делать свою работу в подчас непростых условиях.
Цикл рассказов костромского прозаика, лауреата премии имени В. П. Астафьева. «И. К. будто хочет создать совершенный, замкнутый в себе мир, одновременно движущийся и неподвижный, мир-воспоминание и мир-настоящее; создать и никогда более к нему не возвращаться, чтобы мир этот существовал уже сам по себе, не теребя по пустякам отца-основателя, как мудрый, печальный, одинокий ребенок». Антон Нечаев 18+.
Современная австрийская писательница Марианна Грубер (р. 1944) — признанный мастер психологической прозы. Ее романы «Стеклянная пуля» (1981), «Безветрие» (1988), новеллы, фантастические и детские книги не раз отмечались литературными премиями.Вымышленный мир романа «Промежуточная станция» (1986) для русского читателя, увы, узнаваем. В обществе, расколовшемся на пособников тоталитарного государства и противостоящих им экстремистов — чью сторону должна занять женщина, желающая лишь простой человеческой жизни?
Джинни Эбнер (р. 1918) — известная австрийская писательница, автор романов ("В черном и белом", 1964; "Звуки флейты", 1980 и др.), сборников рассказов и поэтических книг — вошла в литературу Австрии в послевоенные годы.В этой повести тигр, как символ рока, жестокой судьбы и звериного в человеке, внезапно врывается в жизнь простых людей, разрушает обыденность их существования в клетке — "в плену и под защитой" внешних и внутренних ограничений.
Роман известного австрийского писателя Герхарда Рота «Тихий Океан» (1980) сочетает в себе черты идиллии, детектива и загадочной истории. Сельское уединение, безмятежные леса и долины, среди которых стремится затеряться герой, преуспевающий столичный врач, оставивший практику в городе, скрывают мрачные, зловещие тайны. В идиллической деревне царят жестокие нравы, а ее обитатели постепенно начинают напоминать герою жутковатых персонажей картин Брейгеля. Впрочем, так ли уж отличается от них сам герой, и что заставило его сбежать из столицы?..
Марлен Хаусхофер (1920–1970) по праву принадлежит одно из ведущих мест в литературе послевоенной Австрии. Русским читателям ее творчество до настоящего времени было практически неизвестно. Главные произведения М. Хаусхофер — повесть «Приключения кота Бартля» (1964), романы «Потайная дверь» (1957), «Мансарда» (1969). Вершина творчества писательницы — роман-антиутопия «Стена» (1963), записки безымянной женщины, продолжающей жить после конца света, был удостоен премии имени Артура Шницлера.