13-й отдел НКВД - [13]

— Вы… — Я погрозил Наталье Никаноровне пальцем, — Вы это бросьте. Свои сказочки. Давайте говорить по существу.

— Давай. Кто ж против? Это вон ты время впустую теряешь. — Бабуля затушила папиросу о деревянную ручку дивана, потом закинула «бычок» себе в рот, задумчиво пожевала его и проглотила.

— Если это попытка доказать, что Вы не человек, то не особо впечатлило, если честно. Жрать всякое дерьмо и люди горазды.

— Больно ты мне нужен, доказывать. Я тебе фокусник, что ли? Вкус нравится просто. Так то перед тобой один из сильнейших представителей нашего рода. — Бабуля приосанилась, демонстрируя свою сомнительную значимость.

— Подождите… А Белиал. Он тогда кто? Тоже демон, если следовать Вашей логике?

Поражала абсурдность нашей беседы. Ещё удивительнее, что я вообще об этом говорю. Сам. Вслух. Кто бы предположил подобную ситуацию всего пару дней назад, рассмеялся бы этому человеку в лицо. Однако, факт того, что в данный момент нахожусь реально там, где по всем законам логики и разума меня быть не должно, сдерживал огромное, просто огромнейшее желание послать сидящую напротив старушку в белой вуальке на хрен.

— Белиал? А то ж кто. Демон и есть. Эрцгерцог… чтоб ему обосраться. Но вёл Легионы, сволочь такая. Выслужился. — Наталья Никаноровна выплевывала слова с яростью. Кем бы не был «Клетчатый» на самом деле, похоже, «одуванчик» его ненавидит. — Силен гад. Второй после Люцифера. Но ничего. Придут времена, когда Мессир поймет, кого пригрел на груди.

— Черти что… — Я нервно хохотнул и обхватил голову руками. Виски сжимало заново нарастающей болью. Информация, которую сейчас слышал, категорично не хотела укладываться в мой мозг. — Так. Ладно. Он — демон. Вы — тоже. Как в этой схеме оказался я?

— А вот это, Ванька, интересная История. Ты, в некотором роде, ни при чем. Дело в твоём деде. Он имел неосторожность совершить поступок, который сильно скажется в будущем на расстановке сил.

— Каких сил? Что ещё за силы?! Может, достаточно уже мистики?

— Ох, да… Ты же у нас неверующий. Хотя, кое-кого в своих словах упоминаешь. Но мы … ммм… мы о нем говорить не станем. Не хочу даже вслух произносить. Да и нельзя мне. Ладно, давай сначала. Шахматы по любому видел. Так? Игровое поле представляешь? Ну вот все вы, люди имею ввиду, — это фигуры. Только кто-то пешка, а кто-то королева или ферзь. Кто-то проживет свои отмеренные годы и растворится удобрением в земле. Никому не известным. А кто-то станет главной фигурой. Каждые сто лет у нас — шахматная партия. Ходят белые, потом черные. Понимаешь?

— Каждый год у нас есть традиция. Мы с мужиками ходим в баню… — Отчего-то совсем ни к месту вспомнилась эта фраза из старого фильма.

— Какая баня, Иван? Соберись! Сейчас Лизка вернётся, не поговорим. — Бабуля сурово нахмурилась, а потом икнула, выпустив облачко дыма. — Говорю же, изжога. А ты мне нерв делаешь.

— Она не знает?

Слова о Лизоньке вызвали в душе́ лёгкую грусть. Все же хороша девчонка. Если мы будем работать вместе, то это скорее минус. Не завожу романы на работе, а вот с ней хотелось бы очень. Завести что-то приятное.

— Нет, не знает. Лизка и правда ведьма. Но в истинный ход событий мы не посвящаем людей, которые являются пешками.

— Ладно. Каждые сто лет. Ну, а дальше?

— Так вот, дед твой в этой партии оказался ферзем. Самой сильной фигурой. Твоя задача, не допустить случиться одному весьма важному событию…

— Подождите. — Меня посетила маятная мысль, от которой поплохело. — Сейчас 1941. Речь о войне? Мне нужно ее предотвратить?

— Тьфу, ты! — Бабуля раздражённо отбросила свой ридикюль, с которым до этой минуты сидела в обнимку. — Откуда такое самомнение? Дед то твой тут при чем? Его же не Адольф зовут. Где вы этой глупости набираетесь? Какую, к черту, войну? Голову включи! Война — это как раз то самое поле, на котором идёт на́чатая партия. Она неизбежна. Как ты ее предотвратишь?

— Да я откуда знаю?! Вы же сказали, роковое событие. Может, дед, то есть я, должен Сталину правду рассказать. Может, отправиться в Берлин и грохнуть Гитлера.

— Ну, ты… вообще что ли? — Наталья Никаноровна заметно разнервничалась. Ее сморщенное лицо пошло красными пятнами. — Даже если сейчас все обозначенные тобой лица исчезнут с лица земли, война все равно будет. Вторая мировая, как ты знаешь, уже идёт. Но события начали раскручиваться не с появления у чудесной Клары ее ненаглядного сыночка Адольфа. Если не он, так другой. Оба эти человека, которых ты упомянул, — орудие. Они выполняют свою роль. Не более. Однако, если что-то случится с данными гражданами, их роли лягут в судьбу других исполнителей. Может, чуть менее подходящих, может, чуть более. Партия в итоге разыграется чуть иначе. Но она будет! Нет. Это забудь.

— Слава богу… — Старушка поморщилась, а мне реально стало легче.

Не потому что не хотел бы избавить свой народ от того, что ему предстояло пережить. Просто, не подходил я на эту роль. Никак. Точно знаю. Взять огромную ответственность на себя не хотел бы. А ну как напортачу ещё больше. И это более вероятно.

— Ты, видать, не совсем дурак… Глядишь, не все потеряно. — Бабуля заметно успокоилась после моих слов. — А то бывали случаи, один к Ваньке Рюриковичу побежал. Решил, щас Россию империей сделает, лет на сто пятьдесят раньше. Идиот. Ну и что? Хорошо на колу́ смотрелся. Красиво. А тут видишь, в чем дело… Душа то она, конечно, твоя. Тело — Иваныча. Но, если так выйдет, что по какой-либо причине ты свой сосуд разобьешь, не надейся, как ни в чем не бывало, очнуться в родной квартире родного времени. Переместить дух должен Проводник. Сам по себе он шляться туда — сюда не может.