11 сентября 2001 - [2]
В создавшемся замешательстве понадобилось несколько часов для того чтобы глава Объединенного комитета начальников штабов вооруженных сил США (Joint Chiefs of Staff – JCS) генерал Ричард Майерс смог наконец указать, что «самолетом-самоубийцей» был «Боинг 757-200» рейса 77 «Америкэн Эрлайнз» (Ameriken Airlines) из Вашингтона (аэропорт имени Даллеса) в Лос-Анджелес, чей след авиадиспетчеры потеряли еще в 8 часов 55 минут. Во время всеобщего смятения агентства печати нагнетают напряжение, сообщая о восьми тысячах погибших. Цифра эта взята с потолка, но министр обороны Дональд Рамсфелд не решится ее опровергнуть во время проведенного им брифинга на следующий день, хотя окончательное число, которое оказалось, к счастью, в четыре раза меньше, было к этому моменту точно известно.[5]
Boeing 757
Для всего мира, только что пережившего атаки на Всемирный торговый центр, это явилось дополнительным шоком: самая мощная армия в мире оказалась неспособной защитить свою собственную штаб-квартиру и понесла тяжелые потери. Соединенные Штаты, общепризнанно непобедимые, оказались уязвимыми на своей собственной земле.
На первый взгляд, факты бесспорны. И все же при попытке погрузиться в детали официальные объяснения предстают сбивчивыми и противоречивыми.
Авиадиспетчеры гражданской авиации Федерального управления гражданской авиации (Federal Aviation Administration – FAA) объяснили репортерам «Крисчен сайенс монитор» (The Cristian Science Monitor),[6] что около 8 часов 55 минут «Боинг» спустился на двадцать девять тысяч футов (8840 м), не отвечая на запросы. Его транскодер не подавал признаков жизни, так что они сначала подумали об электрической неполадке. Затем пилот, так и не отвечавший на запросы, включил, с перебоями, радиосвязь, что позволяло слышать угрожавший ему голос с сильным арабским акцентом. Самолет в этот момент развернулся в сторону Вашингтона, и затем они потеряли его след.
В соответствии с действующими инструкциями, местные авиадиспетчеры сообщили об угоне в штаб-квартиру FAA. Большая часть ответственных лиц государственного уровня отсутствовали из-за проводившегося в Канаде профессионального съезда. В неразберихе этого безумного дня ответственные дежурные в штабе FAA подумали, что они получают в который раз сообщение об угоне второго самолета над Нью-Йорком. И только по истечении получаса они, наконец, поняли, что речь идет о третьем угоне самолета, и лишь тогда они оповестили об этом военные власти. Из-за этой халатности были потеряны драгоценные двадцать девять минут.
На сенатских слушаниях 13 сентября глава Объединенного комитета начальников штабов генерал Ричард Майерс[7] не смог объяснить, какие меры были приняты для перехвата «Боинга». Из этого напряженного диалога с высшими военными властями парламентарии заключили, что никаких действий для перехвата самолета предпринято не было (текст слушаний см. в Приложениях). Но возможно ли поверить, что армия Соединенных Штатов оставалась в бездействии во время нападения?
Чтобы противодействовать пагубному эффекту этих слушаний, Объединенное командование воздушно-космической обороны Североамериканского континента (North American Aerospace Defense Command – NORAD) опубликовало 14 сентября коммюнике.[8] Заполняя провалы в памяти генерала Ричарда Майерса, оно заявило, что было поставлено в известность об угоне только лишь в 9 часов 24 минуты. Оно также уверяло, что немедленно отдало приказ двум истребителям F-16 с базы в Лэнгли (Вирджиния) перехватить «Боинг». Но Военно-воздушные силы, не зная, где он находится, по всей видимости, решили, что этот «Боинг» собирается совершить еще одно нападение в Нью-Йорке, и, с их слов, послали истребители на север. Один военно-транспортный самолет, взлетавший с президентской базы Эндрюс, случайно пересекся с «Боингом» и опознал его. Слишком поздно.
Нет полной уверенности в том, что версия NORAD более достоверна, чем версия генерала Майерса. Можно ли поверить тому, что военная радарная система США не способна локализовать самолет в зоне радиусом в несколько десятков километров? И тому, что громоздкий пассажирский самолет смог увернуться от мощных F-16, пущенных за ним в погоню?
Допустим даже, что «Боинг» смог преодолеть это первое препятствие, но тогда его должны были сбить при приближении к Пентагону. Система безопасности, защищающая Министерство обороны, естественно, является военной тайной. То же самое относится и к находящемуся по соседству Белому дому. Нам известно о ней не более того, что ее основательно переосмыслили[9] после серии инцидентов в 1994 году, а конкретнее, после приземления маленького самолета «Чесна 150L» на лужайке перед Белым домом. Известно также, что системой воздушной безопасности управляют с президентской базы Эндрюс[10]. На ней постоянно дислоцируются два боевых эскадрона: 113-й Fighter Wing Военно-воздушных сил и 321-й Fighter Attack Военно-морского флота. Оснащенные соответственно истребителями F-16 и F/A-18, они ни в коем случае не должны были позволить «Боингу» настолько приблизиться.
Но, как сказал подполковник Вик Важински, пресс-секретарь Пентагона:
Книга известного французского журналиста и политолога Тьерри Мейсана посвящена исследованию феномена «арабской весны». Так называют цепочку «цветных революций», всколыхнувших арабский мир и приведших к смене ряда правительств. Будучи сторонником теории существования в США «глубинного государства», то есть скоординированной группы государственных служащих, влияющих на государственную политику без оглядки на демократически избранное руководство, Мейсан прослеживает его роль в ближневосточной политике и интересы, которые оно стремится достигнуть. Теперь теракт 11 сентября предстает в ином свете, являясь точкой отсчета последующих событий.
Сборник эссе, интервью, выступлений, писем и бесед с литераторами одного из самых читаемых современных американских писателей. Каждая книга Филипа Рота (1933-2018) в его долгой – с 1959 по 2010 год – писательской карьере не оставляла равнодушными ни читателей, ни критиков и почти неизменно отмечалась литературными наградами. В 2012 году Филип Рот отошел от сочинительства. В 2017 году он выпустил собственноручно составленный сборник публицистики, написанной за полвека с лишним – с I960 по 2014 год. Книга стала последним прижизненным изданием автора, его творческим завещанием и итогом размышлений о литературе и литературном труде.
Проблемой номер один для всех без исключения бывших республик СССР было преодоление последствий тоталитарного режима. И выбор формы правления, сделанный новыми независимыми государствами, в известной степени можно рассматривать как показатель готовности страны к расставанию с тоталитаризмом. Книга представляет собой совокупность «картинок некоторых реформ» в ряде республик бывшего СССР, где дается, в первую очередь, описание институциональных реформ судебной системы в переходный период. Выбор стран был обусловлен в том числе и наличием в высшей степени интересных материалов в виде страновых докладов и ответов респондентов на вопросы о судебных системах соответствующих государств, полученных от экспертов из Украины, Латвии, Болгарии и Польши в рамках реализации одного из проектов фонда ИНДЕМ.
Вопреки сложившимся представлениям, гласность и свободная полемика в отечественной истории последних двух столетий встречаются чаще, чем публичная немота, репрессии или пропаганда. Более того, гласность и публичность не раз становились триггерами серьезных реформ сверху. В то же время оптимистические ожидания от расширения сферы открытой общественной дискуссии чаще всего не оправдывались. Справедлив ли в таком случае вывод, что ставка на гласность в России обречена на поражение? Задача авторов книги – с опорой на теорию публичной сферы и публичности (Хабермас, Арендт, Фрейзер, Хархордин, Юрчак и др.) показать, как часто и по-разному в течение 200 лет в России сочетались гласность, глухота к политической речи и репрессии.
В рамках журналистского расследования разбираемся, что произошло с Алексеем Навальным в Сибири 20–22 августа 2020 года. Потому что там началась его 18-дневная кома, там ответы на все вопросы. В книге по часам расписана хроника спасения пациента А. А. Навального в омской больнице. Назван настоящий диагноз. Приведена формула вещества, найденного на теле пациента. Проанализирован политический диагноз отравления. Представлены свидетельства лечащих врачей о том, что к концу вторых суток лечения Навальный подавал признаки выхода из комы, но ему не дали прийти в сознание в России, вывезли в Германию, где его продержали еще больше двух недель в состоянии искусственной комы.
К сожалению не всем членам декабристоведческого сообщества удается достойно переходить из административного рабства в царство научной свободы. Вступая в полемику, люди подобные О.В. Эдельман ведут себя, как римские рабы в дни сатурналий (праздник, во время которого рабам было «все дозволено»). Подменяя критику идей площадной бранью, научные холопы отождествляют борьбу «по гамбургскому счету» с боями без правил.