101 биография русских знаменитостей, которых не было никогда - [39]

Царь связан пределами народного понимания и мировоззрения, которое служит той границей, в пределах коей власть может и должна почитать себя свободной. Царь не вмешивается в дела крестьянской общины, регулируемые обычным крестьянским правом, воздерживается от вторжения в дела окраинных народов, если только они не приобретают угрожающий характер, и т. п.

«Русский народ, — писал К. А. Аксаков, — государствовать не хочет. Он хочет оставить для себя свою не политическую, свою внутреннюю общественную жизнь, свои обычаи, свой быт — жизнь мирную духа… Не ища свободы политической, он ищет свободы нравственной, свободы духа, свободы общественной — народной жизни внутри себя. Как единый, может быть, на земле народ христианский (в истинном смысле слова), он помнит слова Христа: воздайте кесарево кесареви, а Божие Богови, и другие слова Христа: Царство мое несть от мира сего; и потому, предоставив государству царство от мира сего, он, как народ христианский, избирает для себя иной путь — путь к внутренней свободе и духу, к царству Христову: Царство Божие внутри нас есть».

Идея самодержавной власти сложилась на Руси не сразу и имела своих противников, прежде всего, в лице удельных князей. В «Повести временных лет» монах Нестор отвергает единодержавство как неправедное и беззаконное, считая лучшим удельное династическое княжение: «кождо да держит отчину свою», центром единства Руси признавая только Церковь. Однако такой взгляд на благо Русской земли противоречил интересам ее целостности и единства. Митрополит Иларион стоит уже на точке зрения самодержавия как единственно возможной для сохранения целостности и мощи Русского государства. Самодержавие, считал он, может осуществить эту задачу, только опираясь на Православную Церковь. Таких же взглядов придерживается его современник Иаков Мних, считавший, что, чем мощнее единодержавие, тем сильнее и заступничество Бога.

Русские всегда относились к царю с чувством глубокого почитания, высшего уважения и любви. Для них он был воплощением Родины и Государства, символом России, неразделимо связанным с именем Бога. «Русский Бог — велик», — считал русский человек. «Русским Богом да русским Царем святорусская земля стоит, русский народ — царелюбивый».

«Нельзя быть земле русской без государя», — говорят народные пословицы. «Нельзя земле без Царя стоять, без Царя земля — вдова». «Грозно, страшно, а без Царя нельзя». «Светится одно солнце на небе, а Царь русский на земле». Все потому, что «без Бога свет не стоит, без Царя земля не правится». «Бог на небе, Царь на земле». «Один Бог, один государь». «Все во власти Божьей и Государевой».

В народном сознании крепко живет вера, что «народ — тело, царь — голова», что «государь — батька, земля — матка», что «царь города бережет», и даже, что «сердце царево в руке Божьей».

Царь — помазанник Божий, и потому все, что он делает — добро: «Кого милует Бог, того жалует Царь», «Виноватого Бог простит, а правого Царь пожалует». «За Богом молитва, за Царем служба не пропадет».

В народном сознании царь обладает всеми высшими характеристиками. «Где Царь, там и правда», — говорит русский человек («Всякая вещь перед Царем не утаится», «Царский глаз далече сягает», «Нет больше милосердия, как в сердце царевом» и т. д.).

Вообще слово «царь» выражает принцип высшего совершенства— «Царь-колокол», «Царь-пушка», «Царь-девица», «Царь-земля».

По мнению народа, если у царя и случается ошибка или неправда, виноват не он, а его окружение («Не от царей угнетение, а от любимцев царских», «Не Царь гнетет народ, а временщик», «Не Царь грешит, а думцы наводят»).

Почему же образ царя как народного защитника столь глубоко укоренился в сознании русского народа? Можно понять идеологические основания этого убеждения, имеющего истоки в византизме, глубоко усвоенном русскими, но в реальности это убеждение слишком часто не получало подтверждения. Крестьяне времен Ивана Грозного могли считать, будто царь казнит бояр из-за того, что те притесняют крестьян; да и позже крестьяне с удивительной настойчивостью истолковывали любые действия царя в свою пользу. Сравните эту ситуацию с массовыми репрессиями сталинского периода: Сталин — заступник народный, добрый и справедливый, а виноваты, мол, «бояре» на местах.

Можно предположить, что восприятие образа царя как заступника сложилось в сознании людей как способ психологической защиты в ответ на постоянный конфликт между народом и государством. Царь виделся народу как «свой» в стране «чужих», народная молва даже приписывала ему занятия хлебопашеством. И тогда вся государственная администрация оказывалась как бы «пятым колесом в телеге», «неверными и лукавыми царскими слугами», мешающими непосредственной связи царя и народа.

В народном сознании образ царя венчал сумму главных русских духовных ценностей. Многие века народное сознание рассматривало царя как связующее звено между Богом и Отечеством. Лозунг «За Бога, Царя и Отечество» выражал ядро русской национальной идеи, доступной любому русскому. Злодейское убийство царской семьи в 1918 году русские воспринимают как удар в сердце Святой Руси.