1000 не одна боль - [22]

Они говорили по-арабски. Стояли рядом со мной и наверное думали, что я их не понимаю. Не долго длилась моя радость, что никто из них не оборачивался на меня, мне нравилось стоять в тени и не привлекать больше внимание. Саднящее чувство в груди не прекращалось теперь мне хотелось пнуть в спину эту девку, которая явно говорила об Аднане. С придыханием и истомой… конечно, ведь ее, наверное, он не брал силой как меня.

— Размечталась. Он никогда не берет никого по два раза. Радуйся, что тебе хоть один раз перепало. Неет, сегодня гадюка заполучит его в свою постель. Как он не видит какая она подлая тварь? Интересно он знает о ее выходках.

— Мужчинам нет дела до женских выходок. А ты вообще никто. Вдовушка на которой никто так и не женился потому что знают, что слаба на передок.

— Заткнись, с тобой он вообще никогда не был, даже не смотрел в твою сторону.

— Ничего, зато мне не грозит быть отравленной, зарезанной или облитой кислотой, и ты радуйся, что про тебя не узнали.

— Ты просто завистливая ведьма, Фати, Аднан страстный любовник, горячий до безумия… когда он брал меня с этим не сравниться ничто. Ничто не дарит такого наслаждения как толчки его огромной плрти внутри моего тела… ммммм.

Вся краска прилила к щекам и мне захотелось закрыть уши руками, а еще больше хотелось толкнуть ее в спину, чтоб свалилась в бассейн. Это невыносимо слушать как он трахает своих любовниц.

— Я слышала Аднан привез из поездки женщину. Русскую блондинку. Говорят, он не расставался с ней ни на секунду, подарил ей жеребца и кучу драгоценностей.

— Тоже мне удивила. У Аднана сотни любовниц одной больше, одной меньше. Вышвырнет ее или подарит кому-то из братьев или друзей.

Мне показалось, что ненависть вибрирует в самом воздухе, он пропитался ею насквозь. Словно каждая молекула стала ядовитой. Я словно в серпентарии и вокруг одни враги. И это страшно… намного страшнее чем там в пустыне, где все было честным и на виду. Повсюду шипящие змеи… рано или поздно они заметят меня и сожрут.

— Вот она стоит рядом с нами. Белая как моль. Словно мелом измазанная. Интересно чем она красит волосы что они такие белые.

— Фу. Это мертвый цвет. Все эти блондинки холодные в постели и быстро надоедают.

— Не знаю… посмотри, как он на нее смотрит. Ты только глянь. Уже несколько минут глаз не сводит, а эта пигалица что-то рассматривает в толпе.

— Зачем он привел ее сюда? Разве она его официальная любовница? Она же просто купленная вещь. Русская шармута которых возят сюда сутенеры. Что она делает среди честных женщин?

— Так решил ибн Кадир, а значит у нее есть все права находиться там, где он захотел.

— Сучка… белобрысая дрянь. Теперь придется делить его с обеими. Я надеюсь Зарема быстро с ней разберется.

Две змеи думают, что я не понимаю… и я продолжаю делать вид что не понимаю, чтоб дослушать их беседу до конца.

— Опять смотрит на нее. Я раньше не видела чтоб он на кого-то так смотрел.

— Мужики всегда так смотрят на женщин. Не преувеличивай ничего особенного в ней нет.

Я медленно повернула голову в сторону большого фонтана — Аднан смотрел на меня, его глаза влажно поблескивали. Я помнила этот взгляд… тогда, когда он увидел меня полуголой в своем шатре… смотрел точно так же. Проклятое платье, в котором я выгляжу скорее раздетой, чем одетой. Взгляд бедуина стал невыносимо тяжелым, его ноздри трепетали, а на скулах играли желваки.

«Сегодня ночью»…, а потом лезвием по нервам — ничего не будет он к жене своей пойдет. И пусть идет. Главное чтоб не ко мне.

И в этот момент я вздрогнула — Зарема тоже смотрела прямо на меня и ее взгляд казалось прожигал меня насквозь. Она прищурилась и стиснула челюсти, потом погладила руку Аднана, стараясь привлечь его внимание. И я вдруг вспомнила как евнух говорил, чтоб я держалась в тени и постаралась чтоб раньше времени жена Аднана меня не заметила.

Рамиль прервал тишину и постучал чайной ложкой по хрустальному бокалу каким-то напитком.

— Внимание дамы и господа, сегодня в честь возвращения, нашего любимого Аднана мы приготовили невероятное зрелище. Настоящие бои без правил все как вы любите, все как мы умеем. Сегодня состязаться будут только самые лучшие, самые сильные и бесстрашные.

Вначале я не поняла, о чем он говорит, пока не увидела полураздетых мужчин, переминающихся с ноги на ногу, лоснящихся от какой-то смазки на коже.

— Они будут драться не на жизнь, а на смерть за невероятный приз, который пожаловала им жена Аднана несравненная и прекрасная Зарема. Они сразятся за ее перстень ценой в один миллион долларов.

Толпа завопила, загудела, а я ушам своим не поверила, что слышу это на самом деле — драться за деньги здесь? Сейчас? Это какой-то абсурд. Этого не может происходить на самом деле. Богатые ублюдки, развлекающиеся кровопролитием. Я посмотрела на Аднана, он как раз что-то говорил своей жене, она улыбалась, но ее глаза казались были способны превратить здесь все в пепел.

— Я говорил тебе не попадаться ей на глаза. Трудно было стоять сзади и не высовываться?

Он как всегда явился из ниоткуда.

— Тогда увези меня отсюда.

— Все. Поздно бежать. Теперь просто находись рядом со мной.