100 слов психоанализа - [25]

в психоанализе.

Теория вселяет надежду на существование ясных различий между страдающим невротиком, страдающим психотиком или первертом. Однако теория не может помешать существованию того, что пока ею не охвачено и не объяснено, а жизни ничто не мешает смешивать и то, и другое.

Пограничные пациенты используют психотические механизмы защиты (расщепление^*, отрицание, проективная идентификация…), но когда пограничное состояние развивается, принимая опасные формы (депрессия, аддикция…), при таком развитии «выбор» происходит не в пользу пути психоза^*. Нередко обнаруживается сплетение между нормальной социальной жизнью и «частным безумием» (А. Грин).

Кому тяжелее всего? Всем остальным, в первую очередь тем, кто их, пограничных пациентов, любит, кто так мало получает в ответ на свою любовь. Присутствие родных и близких людей насколько необходимо, настолько и невыносимо. Психоаналитику прекрасно известен этот горький опыт. За неспособностью находиться в одиночестве, за путаницей между отсутствием и исчезновением часто вырисовывается «единственный объект неприязни», примитивная мать^*, которая, как ни парадоксально, незаменима в той же мере, в какой она сама была отвергающей или игнорирующей ожидания любви со стороны ее ребенка. «Милый, перестань плакать, ты достаешь всех».

Прелюдии (предварительные ласки)

Человек выдумал не коитус, а только прелюдию к нему. Существовавшее длительное время отсутствие различий между инстинктом и влечением, между генитальным и сексуальным являлось следствием понятия разрядки, определенной Фрейдом как монотонная цель влечения^*. Прелюдия, эта бесконечная сексуальная игра, – прямая наследница инфантильной сексуальности^*, наоборот, указывает, что какая-то часть влечения «противится полному удовлетворению», выступает против оргазма – «маленькой смерти», против удовольствия. Напряжение и удовольствие, нимало не исключая друг друга, наоборот, взаимно усиливаются. Тысячелетнее творение мудрого Ватсьяяны «Кама-сутра» призывает воздерживаться от оргазма как можно дольше: «Наслаждение без воздержания уничтожает самое себя». В этом произведении сексуальные отношения описываются как хореография, у которой нет почти никакой связи с происходящим при естественном, примитивном коитусе. Сексуальность становится эротическим искусством.

Прелюдия является не только самой человеческой стороной сексуальности, она обуславливает встречу полов. И поскольку в этой игре женщина «менее находчива, чем мужчина», Амбруаз Паре, достойный последователь медицины Гиппократа, советует мужчине «баловать, щекотать, будоражить, трогать, нежить и ласкать» партнершу, которую в противном случае «будет трудно простимулировать».

Привязанность (холдинг)

«Младенец, такого не существует…», «нет такой вещи, как младенец». Посредством лапидарной провокации Винникотт подчеркивает очевидное: сохранение жизни в начале жизни есть не что иное, как самосохранение. Для того чтобы родиться, жить и выжить, в частности психически, требуется участие, по меньшей мере, двоих. Довольно длительное время психоанализ ограничивался тем, что сводил первичную нужду лишь к голоду и жажде. Психоанализ тогда был далек от учета потребности в теплых отношениях, защиты, безопасности, нежности… Сенсорный обмен (улыбка, плач, вокализы) новорожденного с объектом его привязанности, обычно матери, многообразен и интерактивен. Трехдневный младенец способен различать голоса и поворачивать голову к уже знакомому лицу и к лицу того, кого он предпочитает. Эта ранняя способность, открытость к первичным объектам отнюдь не обеспечивает младенцу быстрого обретения самостоятельности, а, наоборот, делает его еще более зависимым от окружающей среды. Когда инстинкты обеспечивают младенцу равновесие со средой, его жизнь движется своим курсом с той только разницей, что человек отличается от примата. Депрессивная, непредсказуемая (то вторгающаяся, то равнодушная), враждебная, переполненная и переполняющая (чувственностью или вниманием и заботой) мать… вот где коренится будущая неустойчивая психическая жизнь. Из-за нехватки, недостаточности материнского ухода в Я^* ребенка остаются следы и последствия: хрупкость, трещины, раны… Если они бессознательные, то не потому, что неприемлемы, подобно вытесненному, а потому, что не были репарированы, преобразованы, распознаны, признаны. Ибо они находятся в конфронтации, если пациент пограничный, а психоанализ подобен акушерству: помогает наконец родиться! Для того чтобы изменить жизнь, ее необходимо прежде всего иметь.

Природа не терпит пустоты, она ее боится, как и новорожденный. Он обнаруживает гравитацию и поддержку сразу после рождения. Если его плохо держат на руках («mal porté»), недостаточно хорошо чувствуют психически, что-то в нем ломается, рушится. «Первая любовь идет снизу» (Винникотт). Грудной младенец – существо, «носимое по воздуху», некоторые фобии полета ясно доказывают это, особенно когда диван/кушетка^* недостаточно, дефицитарно поддерживает пациента, превращая кушетку в кровать упреков и страдания. Для того чтобы можно было сесть на самолет (или начать анализ), не испытывая никакой другой тревоги, кроме легкого беспокойства, тем более чтобы предаваться сну во время полета, без снотворного и без виски, следует внутри себя полностью довериться тому, кто тебя носит.