100 шкафов - [9]

* * *

Генри внезапно проснулся и зажмурился от бьющего в глаза света. Поначалу он не мог понять, что же заставило его проснуться. В туалет ему не хотелось, руки не затекли и есть он тоже не хотел. Спал он, должно быть, недолго.

Он сел. С его головы скатился кусок штукатурки, ударился о кончик носа и упал на грудь. Генри провел рукой по волосам, и ему на колени посыпались еще кусочки штукатурки со стены. Он посмотрел наверх. Над ним, продравшись сквозь слой штукатурки, из стены торчали две небольшие ручки. Одна из них слегка шевелилась. Скрип усиливался, пока наконец последний глухой удар не обрушил на Генри дождь из мелких кусочков штукатурки. Потом все стихло.

Пару минут Генри просто сидел, задержав дыхание и уставившись на стену. Когда не дышать было уже невозможно, он делал несколько глубоких вздохов и снова возвращался к созерцанию. Ручки оставались настолько неподвижными, что он начал сомневаться, что они до этого вообще двигались. Он спал. Это все могло ему просто присниться.

«Нет, не приснилось, — сказал себе Генри. — Они действительно здесь, торчат из моей стены». Он знал, что было за стеной — абсолютно ничего. Этажом ниже окна в комнате девочек выходили на поля, а еще ниже была стена кухни, прихожая и лужайка, спускающаяся к амбару.

Генри повернулся и аккуратно дотронулся до ручек. Затем он начал счищать со стены остатки штукатурки. Когда он закончил, на одеяле образовалась куча мусора, а в стене обнаружилась небольшая квадратная металлическая дверь. Она была не более восьми дюймов в ширину и тускло проглядывала из-под пыли зеленым и коричневым. Генри наклонился ближе, чтобы получше разглядеть сами ручки. Его тень почему-то никак не желала убраться с дороги, поэтому ему пришлось перенести лампу на кровать и поставить рядом с собой.

Ручки находились по центру двери. Они были сделаны из какой-то старой тусклой меди, маленькие, не совсем даже ручки, с широким запачканным основанием. Генри взялся за них и повернул. Они поддались легко и тихо провернулись, но ничего не произошло. От каждого основания отходило по большой стрелке, которая поворачивалась вместе с ручкой. И вокруг каждой ручки был своего рода циферблат, встроенный в дверь. Слева он состоял из непонятных символов, начинавшихся буквой А и заканчивавшихся чем-то, похожим на латинскую G. Остальные были совсем непонятные. Зато с правой ручкой было проще. Ее окружали знаки, в которых Генри сразу признал латинские цифры от I до XXII. Он сосчитал странные буквы слева, и получилось, что их девятнадцать.

Генри никогда не был особо силен в математике, однако знал, что для того чтобы получить количество возможных комбинаций, надо умножить девятнадцать на двадцать два. И одна из них должна открыть дверь. Но одно дело знать, как посчитать. И совсем другое — сделать это. После нескольких безуспешных попыток умножить в уме, Генри встал, вышел из комнаты и пошел вниз так тихо, как только мог. Пройдя площадку второго этажа, он спустился на первый и, уже не так осторожничая, быстро направился на кухню и принялся рыться в ящике с хламом в поисках карандаша. В конце концов он нашел ручку и небольшую инструкцию к блендеру. Генри оторвал от нее последнюю страницу и поспешил обратно наверх.

Добравшись до чердака, он на цыпочках прокрался в свою комнату и сел на кровать. Ручки никуда не делись, и Генри набросал математические расчеты на клочке бумаги. Двадцать два на девятнадцать — получилось четыреста восемнадцать. Он откинулся и посмотрел на результат. Четыреста восемнадцать — это много…

— Что это ты тут делаешь? — раздался вдруг у него за спиной голос. В дверном проеме стояла Генриетта. Ее густые волосы торчали во все стороны, на щеке был след от подушки, но глаза были не сонные. — Я слышала, как ты спускался по лестнице, — она зашла в комнату и посмотрела Генри за спину. — Что ты сделал со стеной?

Генри кашлянул и сглотнул:

— Я ничего не делал. Там появилась трещина, а я просто хотел узнать, что виднелось под штукатуркой, — он повернулся к стене, — и нашел эту дверцу. Ее не открыть, если не знаешь правильную комбинацию. Всего их может быть четыреста восемнадцать, и только одна должна сработать. Так что я решил, буду пробовать их все, пока не найду нужную.

Генриетта опустилась на кровать рядом с ним.

— А что, ты думаешь, там внутри? — спросила она.

Мгновение Генри молчал, после чего вынужден был произнести:

— Я пока не знаю.

— Это понятно. Но как думаешь, что там может быть?

Генри порылся в своей голове, стараясь придумать, что же может храниться за маленькими дверьми.

— Наверное, чьи-то старые вещи, — сказал он. — Носки или ботинки. Было бы круто найти старые авторучки.

— Ммм, — сказала Генриетта, — а я думала, что там может быть карта или книга, объясняющая, как попасть в спрятанный город. Или какие-нибудь ключи к забытым дверям. А может, бриллианты.

— Что ж, — сказал Генри, — думаю, мне надо попытаться ее открыть. Сделаю это наоборот. Эту ручку поставлю на последнюю букву и попробую ее со всеми латинскими цифрами. Потом — следующую букву, и так, пока не переберу все четыреста восемнадцать комбинаций.