100 лет без любви - [75]

Женя сняла полотенце со спинки кровати, скрутила его жгутом и приложила к щели над подоконником. Это должно было остановить течь. Сама же она жутко хотела пить.

Зачерпнув воды в сенях, она жадно припала к ковшу. Вода стекала по подбородку за шиворот сорочки, но Женя даже не замечала этого. Каждое утро она просыпалась, испытывая сильнейшую жажду. Пелагея объяснила ей это тем, что в прошлой жизни она все еще жива и пить ей хочется за двоих.

Прошлая жизнь… Она почти не помнила ее — настойка Пелагеи хорошо справлялась со своей задачей. Разве что ей снились сны, в которых она видела его и слышала хорошо знакомый, но уже забытый голос. А на утро всегда их забывала. И в последнее время снились они ей все реже. Вот и сегодня спала беспокойно, но без сновидений.

Пелагея уже тоже не спала. Или еще не спала. Она сидела за столом и не отрываясь смотрела в стеклянный шар, что призрачно светился в полумраке комнаты. Приход Жени остался незамеченным, ну или колдунья только сделала такой вид.

— Ничего не вижу! — в раздражении прикрыла Пелагея глаза рукой. — Но не к добру все это, — посмотрела на Женю.

Значит, слышала, как она вошла.

— Чего в такую рань подскочила?

— Гроза разбудила.

— Вот и меня тоже… И не должно быть такой грозы сегодня, ничто не предвещало, — посмотрела колдунья в окно.

Тут она была права — в приметах Женя уже немного научилась разбираться, и небо вчера было спокойное чистое. А ночью вот разыгралась стихия, как будто природу кто разозлил.

— Дождь перестанет, на рынок отправляйся, а по пути к кузнецу заверни. Сбор я для него смешала от боли в пояснице…

Все это Пелагея говорила ровным и спокойным голосом, но выглядела при этом очень задумчивой. Какие такие думы ее тревожат? — задавалась вопросом Женя. Но она и раньше частенько не понимала ту, что приютила ее в своем доме, и которую считала она своей второй матерью. Первую, увы, она не помнила.

— Пойду пока воды согрею к завтраку, да чай заварю, — отозвалась Женя.

Все равно, пока не рассветет, да не закончится гроза, из дома носа лучше не совать.

— Постой, милая. Подойди-ка, — посмотрела на нее Пелагея с ласковой улыбкой.

Наконец-то озабоченность стерлась с ее чела. Аж дышать стало легче. Не любила Женя, когда хозяйка была в таком настроении.

— Как спала сегодня? — обхватила Пелагея ее лицо руками и заглянула в глаза.

Уже привычно закружилась голова, а в душе словно стало что-то перекатываться. Не больно, но неприятно.

— Как обычно спала.

— Сны видела?

— Не помню.

— Вот и ладно, — удовлетворенно кивнула колдунья и выпустила ее лицо. Сразу же стало легче дышать. — Оладий хочешь?

— Не проголодалась еще.

— А я вот глаз не смогла сомкнуть сегодня, на душе неспокойно. И голод с ночи сидит во мне. Пока будешь заниматься чаем, спеку нам оладий.

Дождь перестал только ближе к обеду, и небо немного просветлело. Но глядя на него, становилось понятно, что передышка эта временная, и вскоре снова разразится гроза.

К тому моменту, когда смогла выйти из дома, Женя переделала кучу дел. Перестирала белье, убралась во всех комнатах и измельчила высушенные травы. А еще истомилась в четырех стенах, до такой степени хотелось на воздух.

Пелагея все это время провела в подвале за тайным ритуалом. В такие часы Жене запрещено было спускаться в подвал. И поднялась колдунья перед самым ее уходом. Выглядела она больной и еле держалась на ногах.

— Попроси кузнеца навестить меня сегодня вечером. И не буди меня, пока он не придет, — велела она Жене и отправилась в спальню.

В такие моменты находиться с ней в одном доме было страшновато, и Женя поспешила на улицу.

Воздух был пропитан весенней влагой, но как же приятно было вдыхать его. Не смущала грязь под ногами и легкий ветерок. Женя закуталась в шаль и бодро вышагивала по размытой проселочной дороге. До рынка было рукой подать, и вскоре слуха ее коснулся многоголосый гомон.

Кузница находилась при входе на рынок, и кузнец ее уже ждал.

— Спасительница моя пожаловала, — ласково приветствовал ее мужчина и по-отечески приобнял.

Лет кузнецу уже было немало, но с виду он все еще был очень силен. Только вот поясница его беспокоила, и отвар колдуньи помогал облегчить мучения.

— Помните, как заваривать, в каких пропорциях? — протянула Женя кузнецу мешочек с травами и невольно улыбнулась, глядя на его морщинистое и добродушное лицо.

— А то! Жизнь они мне спасают, девица. Порой болит так, что мочи терпеть нету.

— Отдыхать вам побольше нужно, дядька Семен, — пожурила кузнеца Женя. — А вы все спину гнете.

— Так акромя меня больше некому железо гнуть, — рассмеялся он и тут же скривился и схватился за поясницу. — На весь удел один я такой, — уже не так весело закончил.

— Не бережете вы себя, — вздохнула Женя. — Ладно, пойду я. На рынок мне еще нужно… Чуть не забыла! — вовремя спохватилась. — Пелагея просила вас заглянуть к ней вечером.

— Ну раз просила, заверну, значит, к вам. Как раз мне нужно в вашу сторону наведаться. А спасительнице своей разве ж могу я отказать. И постой-ка, красавица, подарочек у меня для тебя припасен, — взял ее за руку кузнец, а второй рукой полез в свой глубокий карман. — Вот, держи, — протянул ей миниатюрную розочку. — Сам выковал для тебя специально и покрасил… Не весть что, но я старался.