10 дней в ИГИЛ* (* Организация запрещена на территории РФ) - [67]

Начинается суета. Нам приходится отменить данный пункт программы. Мы разъезжаемся в разные стороны, чтобы затруднить атаку. Настроение напряженное. Бойцы ИГ снова и снова связываются по рации. Наш шофер жмет на педаль газа. Попутно он показывает нам входы, ведущие к тайным тюрьмам. Мы проезжаем мимо футбольного поля, а затем мимо полностью разрушенных казарм. Здесь мало что уцелело.

Затем мы возвращаемся к входным воротам. Здесь стоит с полдюжины одетых в черное мужчин и детей в красных шапках. Они вооружены пулеметами, американскими винтовками «М16» и русскими автоматами Калашникова. Это полицейские специального отряда. Пока я говорю с ними, Фредерика постоянно задирает парень в форме, толкая его. С немалым трудом Абу Лоту удается все уладить. Некоторые из бойцов, кажется, сильно нервничают. Антизападная пропаганда ИГ оказывает заметное действие. Трое самых юных из подразделения говорят, что им двенадцать-тринадцать, но выглядят они еще моложе. Утверждают, что уже сражались. Но ни за участие в боях, ни за несение повседневной службы им не платят. Они это делают ради славы. Двое из них ходят в школу. Мы не можем толком поговорить. Беспилотники все еще в воздухе. Полицейские вокруг нас говорят, что не боятся ни беспилотников, ни самолетов. Они боятся только Аллаха.

– Мы придем к Обаме в гости, – кричат они нам на прощание.

Мы идем в другую базу. Перед ней стоит выкрашенная золотой краской американская гаубица. Над ней флаг ИГ. Мы выходим из машины, и нас тепло приветствуют. Один из игиловцев похож как Джорджа Клуни. Поверх камуфляжной формы он носит зеленый жилет. На плече нашивка «США». Удивительно, но он с большой гордостью носит американскую эмблему. Кажется, большинство здешних боевиков вооружены американскими винтовками «М16».

Перед гаубицей я беру короткое интервью у боевика.

Ю. Т.: Откуда вы?

Боевик: Из Египта.

– Где вы были во время египетской революции?

– Я работал в Мекке.

– Что вы думаете об «Исламском государстве»?

– Пророк, мир ему и благословение Аллаха, пришел с верой в Аллаха. Он утвердил веру не путем выборов и обсуждений, где каждый может высказать свое мнение, согласен ли он с исламом или нет, а джихадом. Выборы – это неверие и борьба против Аллаха и Его Пророка.

– Поэтому вы сражаетесь за «Исламское государство»?

– Да, потому, что сторонники ИГ считают, что Аллах является Творцом. Они отмежевываются от тех, кто борется с Аллахом и Его Пророком.

Один из боевиков с интересом наблюдавший за интервью, с гордостью показывает мне свою американскую снайперскую винтовку. Мы смотрим в ее прицел на расположенные в 500 метрах руины. Вид через перекрестье впечатляет. Вы можете выстрелом выбить ложку из руки.

Мы едем в ресторан. Пока мы едим шашлык из баранины, рис и хлеб, Абу Лот, говорит, что не верит, что ИГ ждет поражение. Лично он отдал все свое имущество, оставил семью, чтобы умереть здесь, в ИГ. Мотивация чрезвычайно велика. Здесь все готовы снять с себя последнюю рубашку. «Мы идем в бой с поясами шахидов. Мы хотим драться до конца. Вы – нет».

Ему хочется поскорее сразиться с настоящим врагом. Американцами.

– Они причинили нам так много страданий. В тюрьмах, таких, как Абу-Грейб, Гуантанамо, в Афганистане, здесь. Обама беспомощен. Ему лишь хочется успокоить своих людей. Поэтому и наносятся воздушные удары, от которых в Мосуле гибнут почти исключительно гражданские. Каждый раз это трусливое убийство невиновных. Но бомбардировки лишь способствуют массовому пополнению рядов ИГ. И мотивации, которая в ближайшее время поможет одолеть американцев.

Я снова прошу Абу Лота помочь британскому журналисту Джону Кэнтли. Абу Лот говорит, что слышал, что он сейчас молится. Пять раз в день, как положено. Если это соответствует истине, то на сегодняшний день он больше не пленный, а раб. В любом случае как я могу помочь этому человеку?

Фредди с каждым днем все сильнее тревожится. Как Малкольм, он больше не может связаться с семьей. Он обещал регулярно писать. Но свое последнее электронное письмо он отправил неделю назад. Он знает, что дома неизбежно нарастает паника. В последние дни наши сопровождающие постоянно под разными предлогами уклонялись от посещения интернет-кафе. А теперь Абу Катада говорит, что в Мосуле нет Интернета.

Я спрашиваю владельца ресторана, и кроме того вижу, что Интернет, разумеется, есть. Даже у него. При желании мы могли бы воспользоваться им. Абу Катада этим недоволен. Он удручен тем, что я не принимаю его оправданий и снова оказываю давление. По крайней мере, разговор не заканчивается угрозами, как вчера вечером. Абу Катада обещает, что сможем послать письма по электронной почте сегодня вечером.

Наступает время намаза. Владелец ресторана закрывает жалюзи и дверь. В ИГ это во время молитвы обязательно.

После молитвы мы проезжаем мимо того места, где во время захвата Мосула два игиловца на автомобилях прорвались через несколько контрольно-пропускных пунктов. Затем они взорвали себя перед отелем, где иракские генералы обсуждали планы обороны против ИГ. Шесть генералов погибли, остальные бежали. За ними последовали их дивизии.