10 дней в ИГИЛ* (* Организация запрещена на территории РФ) - [23]

Абу Катада: Там уж определенно нет.

Ю. Т.: ИГ ведь финансируется из арабских стран, если не ошибаюсь?

Абу Катада: Это все пропаганда, цель которой представить «Дауля Исламийя»[22] слабым. ИГ никогда не получало никакой финансовой поддержки из-за рубежа. Частные спонсоры – это да, такие были – ну, там кто 10 тысяч долларов дал, кто-то и 100. Но, как вы сами понимаете, многого на сто тысяч долларов не организуешь. Войну точно не начнешь. Бо́льшая часть средств – за счет трофеев, того, что было захвачено.

Ю. Т.: За всю войну мне шесть раз приходилось бывать в Сирии. Я встречался с повстанцами, с бойцами из «Свободной сирийской армии», из «Джебхад ан-Нусра», в которой вы теперь состоите. Бойцы «Свободной сирийской армии» говорили мне, что получают деньги от американцев и из Эмиратов.

Абу Катада: Да, это всем известно. «Джебхат ан-Нусра» первоначально была направлена из Ирака в Сирию. И направило ее ИГ. Об этом мало кто знает на Западе. Ее предводителя аль-Джулани вызвали в Сирию как представителя «Исламского государства». Но он стал получать и принимать деньги из-за рубежа, он предал общую цель. «Джебхат ан-Нусра» впоследствии отделила его от «Исламского государства» и какое-то время действовала сообща с «Свободной сирийской армией». В том числе и для борьбы с «Исламским государством». Потому что того требовали ее спонсоры из-за границы – будь это арабские страны, Америка или Европа.

Ю. Т.: Кто финансирует «Джебхат ан-Нусра»? Саудовская Аравия или Америка?

Абу Катада: Официально никто. Да это и неважно в конечном итоге. Саудовская Аравия финансирует всех только с благословения Америки, например, так называемый «Исламский фронт».

Ю. Т.: Неужели США оказывают такое сильное влияние на Саудовскую Аравию?

Абу Катада: Несомненно. И это ни для кого не секрет.

Ю. Т.: Сколько бойцов в Сирии у «Исламского государства» и сколько в Ираке? Чтобы я хоть приблизительно знал.

Абу Катада: Трудно сказать. Я запросил численность по некоторым позициям. Но и там одни только приблизительные данные.

Ю. Т.: А как лично вы оцениваете?

Абу Катада: Мой командир, который часто бывает в Ираке, несколько дней назад говорил мне, что число наших сторонников в Ираке за последние месяцы и недели выросло вдесятеро. По самым грубым прикидкам где-то от 15 до 20 тысяч.

Ю. Т.: Только в Ираке.

Абу Катада: Нет, в Сирии и в Ираке. Что касается управления – администрации: судей, управленческих кадров, полиции, шариатской полиции и так далее, мы и здесь сталкиваемся с похожими цифрами.

Ю. Т.: Насколько сильны позиции суннитских племен, баасистов и других исламских группировок, союзников ИГ в Ираке? То есть тех, с которыми ИГ сражается плечом к плечу? Примерно равно численности ИГ? Сунниты утверждают, что их намного больше. Они утверждают, что в их рядах около 20 тысяч бойцов, а вы говорите, их намного меньше.

Абу Катада: Если это касается тех, кто сражается плечом к плечу, то тут все не так. С января 2014 года, то есть с начала нынешнего года, никаких коалиций ни с какими группами нет в природе. «Исламское государство» ни с какими группировками в союз не вступает. То есть та или иная группировка приходит к нам с оружием и обязуется выполнять все наши распоряжения – приказы отдаем только мы. И никаких больше коалиций ни с кем.

Ю. Т.: И в Сирии тоже так?

Абу Катада: В точности так.

Ю. Т.: Сколько немцев, по вашим подсчетам, сражается на стороне ИГ в Сирии? Пусть даже весьма приблизительно. В Германии говорят, что не больше 300 человек.

Абу Катада: Не могу сказать, сколько их – 300 или больше – 500 или 1000 человек. Думаю, что их 90 % из всех тех, кто сражается на стороне «Исламского государства». Остальные – в «Джебхат ан-Нусра», в «Исламском фронте» и в «Ахрар аш-Шам».

Ю. Т.: Но распределение цифр все же в принципе таково?

Абу Катада: Думаю, у правительства Германии более точные цифры.

Ю. Т.: Вы не планируете возвращаться в Германию?

Абу Катада: Это уж точно нет (смеется).

Ю. Т.: А что вы думаете по поводу остальных из «Исламского государства»? Вернутся они или нет?

Абу Катада: Если смотреть на них, как на сторонников ислама, то скорее всего нет. Но всякое бывает – кого-то серьезно ранят, кто-то вдруг по дому затоскует, захочет вернуться к жене, к детям. Тут играют роль уже другие факторы. В таком случае обязательно найдутся такие, кто пожелает вернуться. В январе, когда шли бои, кое-кто решил возвратиться. Немцы, бельгийцы, но и арабы тоже.

Ю. Т.: В Германии их ждет свидание с прокурором, поскольку состоять в террористических группировках запрещено законом. И сроки довольно продолжительные. Это вряд ли располагает к возвращению, как вы считаете?

Абу Катада: Не располагает, это точно. Но мне представляется, и вы наверняка слышали, что из Афганистана многие вернулись. По самым разным причинам. Многие думали, что их на долгие годы упрячут за решетку. Их и упрятали – на 3, на 4, а то и на 5 лет, а кое-кто и больше схлопотал. Но надо все-таки понимать, за что и почему.

Ю. Т.: Главное, что немцев тревожит, так это то, что вернувшиеся в Германию джихадисты создают здесь серьезные проблемы. Мне много раз приходилось разговаривать с теми, кто сражается за ислам. Они говорили: «Но мы же не против Германии сражаемся! Мы сражаемся в Сирии против сирийского правительства, а не против правительства Германии». Как, по-вашему, стоит немцам бояться возвращения джихадистов?