007. Вы живёте только... трижды - [8]

Красный конверт громовещателя, который сова между делом метнула в руки Петунии, задымился и взорвался. Мощный рык легко перекрыл визг Петунии, крик Вернона, вопль Дадли и клёкот совы:

— Не забывайте мой наказ, Петуния!!!

Казалось, тётя Петуния сейчас упадёт в обморок. Она опустилась на стул рядом с Дадли и закрыла лицо руками. Остатки конверта догорали в полной тишине, — только сова, ухнув, цапнула ещё одну колбаску, и Поттер тщательно вытирал ноги о коврик у открытой двери.

— Что это значит? — хрипло спросил дядя Вернон. — Что… Я не… Петуния!

Тётя Петуния молчала. Дадли пялился на мать, тупо раззявив рот. Тишина закручивалась жуткой спиралью. Гарри по-прежнему безучастно вытирал ноги о коврик.

— Петуния, солнышко, — нежно проворковал дядя Вернон, оценив размеры клюва совы и потихоньку одевая тапок.

Тётя подняла голову. Её всё ещё била дрожь. Она сглотнула.

— Мальчик… Мальчик останется у нас, Вернон, — сказала она слабым голосом.

— Чего?!

— Он остаётся, — повторила Петуния, избегая смотреть на мужа и сына и теребя оборки собственного платья.

— А давайте продадим его на органы! — предложил Дадли, собирая себе на тарелку остатки разбросанной совой еды.

— Нет, — покачала головой Петуния более твёрдым голосом. — Если мы продадим его на органы, пойдут толки среди соседей. Начнут всякие вопросы задавать, станут интересоваться, куда он делся. Поттер остаётся.

Вернон пытливо изучал лицо своей жены, пытаясь прочесть её истинные мысли.

— Хорошо, — наконец сказал он и обернулся к Гарри. — Ты! Иди наверх, сиди у себя в комнате, из дому не выходи. Иди спать!

Гарри, напоминая эмоциональностью разлаженного робота, развернулся и направился к лестнице. Петуния с затравленным выражением лица посмотрела на поднимающегося мальчика, затем перевела взгляд на остающиеся за ним следы и тяжело вздохнула.

Джеймс Бонд приходит в себя

На следующее утро после нападения

Бонд открыл глаза и сфокусировал взгляд на часах. Моргнул и сфокусировал взгляд снова. Моргнул ещё раз и прищурился, уменьшая диафрагму и увеличивая глубину резкости. Часы показывали 8:14 утра. Явно домашние занавески легко колыхались под прохладным ветерком, и Бонд понял, что он был не в одном из шикарных отелей Боготы. «Эм меня убьёт, — привычно подумал суперагент и встал с кровати, едва не упав. — Интересно, что пошло не так? Подручные Лоретти перехватили меня в Мадриде?» Бонд сделал пару шагов к окну, забранному толстой стальной решёткой. «Солнце низковато стоит для Мадрида. И вообще похоже на то, что я всё ещё в Британии. Эм меня точно убьёт, а потом отдаст Кью для опытов. Что я вчера пил? В глазах всё расплывается. Опять денатурат с метанолом? И потом заснул в одиночестве?!»

Суперагент подошёл к двери и привычно ощупал её чувствительными пальцами. Толстая дубовая дверь, обитая железными полосами, была заперта снаружи на засов. Если с врезным замком ещё можно что-то сделать изнутри, то засов, находящийся снаружи, мог бы повергнуть в уныние даже Гудини.

Бонд размял конечности, сделал несколько приседаний и схватился за поясницу. С ним положительно было что-то не так.

Кошачий лаз в двери распахнулся. Кто-то просунул внутрь поднос с тарелкой. На тарелке лежали несколько поджаренных кусочков хлеба, яичница, маслёнка с крошечным кусочком масла, стакан апельсинового сока и чашечка кофе.

— Эй! Выпустите меня! — закричал Бонд в кошачий лаз. — Что бы вы ни думали — это всё ошибка, оговор, подстава, я этого не делал! И уж точно больше не буду!

Бесполезно. Кошачий лаз захлопнулся, агент снова остался в одиночестве. За неимением лучшего он отдал должное завтраку, после чего начал прохаживаться по комнате, считая шаги и размышляя о своём бедственном положении.

Пассив — его похитили, когда он шёл к Кью после удачно проведённой операции по нейтрализации секты оккультистов. На похитителей работали странные личности, которые имеют хорошую защиту от огнестрельного оружия и движутся очень странно, словно паря в воздухе. Возможно, против него использовали подавитель психики на основе токов высокой частоты, вызвавший депрессию, кратковременную потерю памяти, расстройство сознания. Сейчас похитители держат его взаперти. Ни их мотивы, ни их цели неизвестны. Зато они, видимо, заинтересованы в его хорошем самочувствии, раз уж яйцо, хлеб и сок были свежими. Предварительная версия — за разгромом секты оккультистов следили, и его взяли в заложники, чтобы заставить правительство спустить дело о секте на тормозах. То есть — за похищением стоят либо русская мафия, либо афганские наркобароны. Они ещё не выяснили, с кем связались, но выяснят обязательно, и тогда возьмутся за него всерьёз. Надо обязательно сбежать до того, как они перестанут считать его обычным высокопоставленным полицейским агентом внедрения.

Бонд ещё раз понюхал стакан из-под сока. Апельсиновый сок не ассоциировался у него ни с русскими, ни с афганскими мафиози.

Актив — его похищение было неподготовленным, преступники действовали по наитию. В комнате кто-то живёт, в шкафу висят вещи, рядом со шкафом стоит явно используемый сундук, угол комнаты завален сломанными игрушами, на столе стоит огромная клетка с перьями на дне. А птичка-то плотоядная, судя по кормушке. Вот и объяснение, почему решётка на окне такая крупноячеистая… На столе лежат какие-то газеты, фотоальбом с надписью «Семья Поттеров»…