007. Вы живёте только... трижды - [148]

Бонд окинул описанную картину взглядом. Несправедливость ситуации по-настоящему задела его, истинного английского джентльмена старой закалки, за живое:

— А жене обязательно засекать?..

Филиус Флитвик хлопнул себя по лбу.

— Хорошо, мистер Поттер, попробуем иначе. Вот вы заколдовали телегу, превратив её в картофелекопалку с собственным источником энергии на сорок гектар работы. Как по-вашему, что она будет делать, если картофеля у соседа окажется не сорок гектар, а тридцать восемь? А если на её пути встретится ручей или распадок? А если сосед бросится под неё в попытке остановить?

— То есть вся проблема в граничных значениях? — уточнил Джеймс. — В том, чтобы прописать корректные действия в необычных ситуациях? Ну, это легко. Современные алгоритмы…

— Да при чём здесь алгоритмы! — вскричал Филиус. — Я вам о другом говорю. О том, что, снабжая артефакт собственным источником энергии, вы теряете над ним контроль! Он будет продолжать работать, пока не истощится энергия, или пока не встретится одно из описанных в заклинании условий остановки! Вы знаете о фарфоре династии Мин?

Суперагент мгновенно переключился в режим ходячей энциклопедии:

— Важный пример гончарного, художественного и изобразительного искусства Дальнего Востока XIV–XVII веков, показывает динамику развития мастерства скульпторов, характеризуется началом экспорта изделий в Европу. Тонкие, просвечивающие изделия, украшенные замысловатой росписью. Мастерство гончаров и художников было таково, что рисунки на внешней стороне чаши и на внутренней накладывались друг на друга, создавая совершенно необычное впечатление… А иногда добавлялся ещё и внутренний слой изображений, видимый только на просвет. С этим связан элемент чайной церемонии, когда пьющий после каждого глотка поворачивает чашку. Это делается, чтобы рассмотреть рассказываемую чашкой историю[121].

— Знаете, как они получили такой тонкий фарфор?

— Понятия не имею, сэр.

— Ну, потом они, конечно, научились его лепить, но изначально это была ошибка одного мага. Он, видите ли, терпеть не мог мыть посуду…

— Как я его понимаю! — с чувством сказал Бонд.

— …И заколдовал посудные щётки так, чтобы они тёрли посуду, пока не отмоют её дочиста. Увы, маг был не слишком сильным, и на поддержку заклинаний у него уходило столько энергии, что ему было проще вымыть посуду вручную.

— Он не пробовал нанять домработницу?

— Дело кончилось тем, что он начертил на щётках иероглифические тексты, снабдив их собственным источником энергии. А потом его дела пошли в гору, и он позволил себе купить расписные чашки. Только, вот беда-то, он не объяснил щёткам, что рисунок на чашках — это не грязь.

— Ага. — Джеймс прикинул расход энергии на оттирание глазури, эмали и грунта. — Интересно, что он на щётках написал, какой длины был текст, и сколько у него времени на написание этого текста ушло. Этой энергией же город можно было осветить. Такие бы способности — да в мирных целях…

— Чего? — профессор Флитвик явно не ожидал столь прагматичного подхода. — А-а, нет. Он же почти неграмотным был, начертил картинку из трёх штрихов, которая означала «щётка моет посуду сама, абсолютно без моего участия, до тех пор, пока никакой грязи на посуде не останется, пока посуда не станет чистая-чистая, белая-белая, как новенькая, без единой…»

Глаза Бонда сузились. Профессор Флитвик перехватил задумчивый взгляд юноши и в испуге зажал себе рот обеими руками.

— Плохая, плохая, плохая идея! — завопил он сквозь плотно прижатые ко рту руки. — Даже не смейте думать об этом, Поттер! Вспомните Прагу!

Суперагент нахмурил лоб.

— А что было в Праге?

— А в Праге был голем, сделанный раввином Бен Бецалелем! Он слепил механического водоноса из глины, зарядил его словом אמת[122] и отправил его носить в еврейский квартал воду во времена очередного погрома! А потом, когда голема повредили беснующиеся снаружи гетто погромщики, его не смогли отключить, и он так и носил воду, ведро за ведром, пока не залил весь квартал!

— Но его ведь потом остановили! — потёр подбородок Джеймс.

— Этого — да, остановили! Ценой невероятных жертв и огромных разрушений[123]! А того, кто носил воду в Атлантиде, — нет!

Джеймс задумался.

— То есть Атлантида?..

— Да, да, из-за такого вот артефакта! Но это ещё не самое страшное!

— Континент, ушедший под воду, — не самое страшное?!

— Да какой там континент, так себе, одно название, Австралия и то больше. Бедняги худо-бедно приспособились, натаскали воздуха с поверхности, занимаются подводной охотой и собирательством. Знаешь, сколько маглы кораблей в год теряют? А что делать, жить на что-то надо, пункты приёма металлолома есть, а откуда его под водой взять. Вот и ковыряют днища помаленьку, айсберги на центральные маршруты затаскивают, волны нагоняют. Ну, после 1912-го их заставили слегка сбавить обороты с айсбергами[124], конечно.

Далеко от «Хогвартса», в Лондоне, следивший за расшифровкой данных самописца техник уронил челюсть. Когда он сумел подобрать её на место, единственной внятной реакцией обычно невозмутимого британца был безумный вопль «Эм!!!»

Джеймс Бонд потёр занывшее ухо.