Как и обещал, я честно сел писать книгу о концентрации и медитации, и дело начало продвигаться, когда, к своему изумлению, я заметил, что сквозь основную тему всё чаще начинает прорываться другая, казалось бы, совершенно посторонняя тема Нравственного Закона. В конце концов ситуация зашла так далеко, что мне пришлось отложить в сторону книгу о концентрации и медитации и вплотную заняться данной книгой. Видимо, её время пришло.
Она является прямым продолжением предыдущей моей книги «Жизнь без Границ. Строение и законы дуальной вселенной». Это означает, что мы с вами продолжим изучать строение нашей Вселенной и законы, которые в ней действуют. Заодно мы постараемся сформулировать Нравственный Закон – надо же знать, чем руководствоваться в жизни.
Когда я начал описывать строение дуальной Вселенной и законы, по которым мы с вами живём, то стал болеть. Чем яснее я видел, как наш ум разделяет мир на свой и чужой, высший и низший, значимый и незначимый, правильный и неправильный, прошлый и будущий, тем сильнее заболевал.
Как я сейчас понимаю, я соприкоснулся с границами, которые каждый из нас устанавливает между собой и окружающим миром. С каждым новым этапом видения и понимания, как ум членит и разделяет мир, я всё чаще соприкасался с этими границами и всё сильнее заболевал. Напомню, что каждый человек отождествляет себя со своим умом и с тем, что в нём находится, то есть, разделяя мир, мы разделяем и себя. Сначала заболели мои лёгкие и бронхи. Но я не обращал на это внимания, радуясь, что появилась хорошая возможность описать работу ума.
Книга близилась к концу, тут и весенние каникулы подошли, и мы всей семьёй уехали отдыхать на море, к солнцу, по которому соскучились за долгую зиму. Из этой поездки я вернулся с ощущением, что нечто неладное творится с моей печенью и желчным пузырём.
Я надеялся быстро разобраться с возникшими проблемами, как делал это уже сотни раз. Однако время шло, а проблема с лёгкими и бронхами всё усугублялась – я начал задыхаться, когда двигался, меня бросало то в жар, то в холод. Вдобавок значительно ухудшилось положение с печенью и желчным пузырём, начали давать о себе знать желудок, почки, кишечник толстый и тонкий, простата, а затем к ним присоединилась и поджелудочная железа. Все привычные методы работы с собой перестали работать или давали едва ощутимый результат. Меня медленно засасывало в какую-то чёрную дыру.
Организм шёл вразнос, а я впервые за много лет ничего не мог поделать. Не работал ни один из методов, которые я проверял на себе тысячу раз. Я медленно, но верно проигрывал эту борьбу.
Иногда какой-то голос, в котором слышались неуверенность и беспокойство, шептал мне: «А может, всё-таки пойти и отдаться врачам, сдать анализы, провериться, сделать флюорографию, УЗИ, полежать в больнице?» Но я всё откладывал и откладывал. Наконец я решил для себя: «Ходить по врачам мне лень, тем более мало кто из них понимает, что все болезни зарождаются у нас в уме. Иметь же дело с внешними симптомами в данном случае не имеет смысла. Буду разбираться сам – помру так помру. В конце концов, это рано или поздно произойдёт с каждым из нас. А тут интересно самому докопаться, в чём же всё-таки дело. Ну а смерть… смерть лечит всё».
Когда я решил это для себя – иными словами, умерил свою гордыню, говорящую, что я могу решить любую проблему на свете, и сдался, уступил смерти, – состояние стабилизировалось и даже несколько улучшилось. Но не больше. Я по-прежнему был очень болен.
Конечно, я продолжал выполнять привычные процедуры, которые включают в себя работу с умом, работу с телом и медитации, где я просто сижу и смотрю на свои болячки изнутри, стараясь соединиться с ними и пережить боль, которая в них содержится.
Я убирал из себя всякую борьбу с болезнями, все усилия и старания вылечиться. Я просто сидел и смотрел на свои болезни в разных частях тела. Это помогло мне познакомиться с разными уровнями борьбы и сопротивления, с помощью которых мы отгораживаем себя от мира.
Когда же приходило настоящее смирение, то происходило принятие и настоящее осознание информации, которая содержалась в моих болезнях, потому что я больше не делил её на плохую и хорошую, на добро и зло. Тогда данная часть тела исцелялась. Так постепенно начали уходить внутренние стены – границы, – которые мой ум, то есть я, построил, чтобы отгородиться от мира, то есть от самого себя.
