Дно мира было покрыто плавными линиями дюн, очень похожими на те, которые покрывают дно океана. Заходящее Солнце погружало правые склоны всех дюн в чернильную фиолетовую тень. Испещренные полосами и пятнами длинные дюны лежали плотно и компактно, как спящие и прижавшиеся друг к другу люди, и заполняли собой весь мир от края до края.
Края мира были высокими и изломанными. Западный горизонт представлял собой сине-черную стену, окаймленную сверху сияющей и выгнутой аркой, дугой цвета ржавчины, чьи концы простирались в обе стороны так далеко, насколько хватало глаз. Повернутые в сторону солнца бока редких встречных скал и груд камней были залиты сочно-оранжевым и казались яркими рябинами на фоне бесформенной тени под горящим ржавчиной краем мира. Где-то там, из-за горизонта, из черных просторов Созидания уже проклевывались четкие неподвижные крапины света.
Амрс бежал к линии горизонта, его широкие когтистые нижние конечности неслись с глухим шипящим топотом по вершинам дюн, поднимая к небесам клубы пыли и песка, которые, однако, очень быстро оседали на прежнее место. Каждый раз, достигнув вершины очередной дюны, амрс вырывался из все более и более расплывающейся тени и подобно окружающим камням, заливался на короткое время оранжевым, чтобы сразу после этого, в отличие от неподвижных камней, скатиться под новый откос, а чуть позже опять появиться на следующем гребне. В амрсе было полдюжины футов роста. Маленькие руки птицы, растущие из середины ее больших крыльев, прижимали к ее груди короткое копье с металлическим древком.
И хотя Почтенный Джексон Белый, который гнал сейчас амрса, имел по этому поводу другое мнение, нужно признать, что амрс был прекрасен. Отяжеленная клювом голова птицы, казалось, состояла из сплошных изломанных граней и щелей и была похожа на рыцарский шлем с забралом, а ее огромные, полупрозрачные крылья, предназначенные для полета, были расправлены для поддержания равновесия во время бега. Грациозная, как невеста гоблина, птица изгибалась в движении, размахивая своими плюмажами длинных кожаных ленточек-вымпелов, бахромы, растущей из рогов, разбросанных по всему ее вздернутому к верху телу и стройным нижним конечностям. Огромное количество бахромы служило амрсу хорошей защитой от холодов и весьма ценилось в нем людьми Железного Шипа. В данный момент эта бахрома должна была отпугивать преследующее птицу чудовище – гладкокожее, резво и весло мчащееся широкими скачками по песку существо.
Расправленные крылья амрса, размахом от одного игольно острого кончика до другого почти в двадцать футов, горящие в лучах уходящего за горизонт солнца бледно-розовым, отлично подходили для мгновенных и безумно резких изменений направления бега. Много раз за время погони Джексон Белый вскидывал свой сделанный из амрсовых же костей посох для метания с заготовленной стрелой с грубым, но острым стеклянным наконечником, да все без толку – добыча опережала его. Выражая свое пренебрежение, амрс вскидывал вверх одно из плеч, закладывал на восьми квадратных футах песка очередной вираж и бывал таков – уже несся в другом направлении, быстро и оценивающе взглянув через плечо сквозь щели частокола узких роговых пластин горящими зрачками на своего преследователя.
Вместе Джексон Белый и амрс, без устали пробуждающие своим бегом ото сна красный песок великой пустыни, составляли великолепную пару, чего невозможно было бы достигнуть, окажись они здесь каждый по отдельности. Загорелый до черноты Джексон был высок, худощав и длинноног. Глядя на него, невозможно было представить, чтобы он когда-нибудь вдруг пошел неуклюже, вразвалочку. У него было удлиненное лицо, отдаленно напоминавшее голову амрса, и такие же, как у птицы, светящиеся глаза. Подобно амрсу, он бежал изящно и легко. Голова Джексона была увенчана блестящим, но очень старым шлемом с остроконечным штырем и новым ремешком из кожаной бахромы амрса под подбородком. В пузыре из амрсовой же кожи, привязанном к поясу и закинутом на поясницу, Джексон держал полпинты воды, а запасная стрела была зажата у него подмышкой левой руки. Такой же жилистый и выносливый, как амрс, Джексон осознавал, что гон птицы идет как-то не так. Похоже на то, что темп задает не напор охотника-Почтенного, а подозрительная ленность и вялость добычи.
Джексон обратил внимание и на то, что столь раздражавшие его скачки и броски птицы из стороны в сторону происходили все-таки относительно одной, базовой линии, неизменно уводящей преследователя от спасительного соседства Железного Шипа. Проклятая птица явно пыталась заманить его в ловушку. Джексон Белый лишь недавно стал Почтенным и если то, что происходило сегодня, входило в вещи своеобычные для избранного им жизненного пути, он желал познать их скорее, пока был достаточно молод для того, чтобы учиться. Поэтому, когда его рассчитанные, длинные прыжки с резкими остановками заканчивались ничем, кроме одного-двух чувствительных ударов довольно острого края шлема по черепу, он не слишком расстраивался. Причин сомневаться в том, что он умнее и выносливее любого амрса или человека на всем свете, пока не возникало. Если все-таки они появятся, очень скоро он о них узнает. Он мог бежать так целый день – оставаясь в пределах тех границ, которые он не мог пересекать – и от души надеялся, что амрс приведет свою хитрость в исполнение сразу же, как только стемнеет. Он даже хотел бы помочь амрсу ускорить события, если только хитрость птицы состояла именно в том, о чем Джексон думал.
