PERSONAL RECOLLECTIONS OF JOAN OF ARK
BY THE SIEUR LOUIS DE CONTE (HER PAGE AND SECRETARY) FREELY TRANSLATED OUT OF THE ANCIENT FRENCH INTO MODERN ENGLISH FROM THE ORIGINAL UNPUBLISHED MANUSCRIPT IN THE NATIONAL ARCHIVES OF FRANCE BY JEAN FRANCOIS ALDEN BY MARK TWAIN (Samuel L. Clemens)
ЛИЧНЫЕ ВОСПОМИНАНИЯ О ЖАННЕ Д'АРК
СЬЕРА ЛУИ ДЕ КОНТА {1}, ЕЕ ПАЖА И СЕКРЕТАРЯ, В ВОЛЬНОМ ПЕРЕВОДЕ СО СТАРОФРАНЦУЗСКОГО НА СОВРЕМЕННЫЙ АНГЛИЙСКИЙ ЯЗЫК ЖАНА ФРАНСУА АЛЬДЕНА {2} С НЕОПУБЛИКОВАННОЙ РУКОПИСИ, ХРАНЯЩЕЙСЯ В НАЦИОНАЛЬНОМ АРХИВЕ ФРАНЦИИ, В ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ОБРАБОТКЕ МАРКА ТВЕНА (Сэмюэла Л. Клеменса)
МАРК ТВЕН И ЕГО КНИГА О ЖАННЕ Д'АРК
Выдающийся американский писатель Марк Твен (1835-1910) – самый известный за пределами своей родины художник-реалист и демократ. Наш читатель знает и ценит в М.Твене писателя, который всегда был верен жизненной правде.
М.Твен вышел из гущи народной и потому, естественно, проникся образом мыслей простых людей Америки. На первых порах буржуазные издатели очень хотели придать юмору Твена чисто развлекательный характер. В своей статье «Два Марка Твена» Т. Драйзер очертил наметившееся в творчестве этого «Линкольна американской литературы» противоречие, в силу которого «...простой, непосредственный, гениальный малый с речного парома и из рудничного поселка, а затем из западноамериканской газеты растерялся и одно время был положительно ошеломлен, очутившись в том наглом, настойчивом, властном, полном условностей мире, к которому он необдуманно примкнул» [Т. Драйзер. Сочинения, том II, стр.594]. Но демократическая закваска в даровании М.Твена неизменно сказывалась в том, что наряду с образцами чисто развлекательного юмора, вроде «Мои часы» или «Как я обучался езде на велосипеде», им создавались такие проблемно сатирические вещи, как «Письма Китайца» или «Как меня выбирали губернатором».
Еще в 1874 году возглавлявшийся М. Салтыковым-Щедриным журнал «Отечественные записки» начал печатать роман М.Твена «Позолоченный век» с указанием, что «это произведение, возбудившее сильное негодование в Америке, представляет такое обличение мрачных сторон американской жизни, которое могло раздражить до исступления квасной патриотизм американцев».
Реалистическое дарование М.Твена все крепло, ширились горизонты его творчества. Он опубликовал замечательные «книги для мальчиков в возрасте от 8 до 80 лет» – «Приключения Тома Сойера» и «Приключения Гекльберри Фина», в которых с неподражаемым юмором нарисовал столкновение живых отроческих натур с уродствами буржуазной цивилизации и господствующей в ней моралью. Всего цикла этих романов М.Твен не закончил, а в записных книжках заметил, что если бы Гек возвратился из странствий на родину, то увидел бы, что «...жизнь оказалась неудачной. Все, что они любили, и все, что считали прекрасным, – ничего этого уже нет». В этой записи отражена нравственная трагедия целых поколений, вынужденных с болью расстаться со своими иллюзиями перед лицом укрепившегося империалистического хищничества. Последними могиканами буржуазной демократии назвал В. И. Ленин тех писателей, которые возвысили свой голос против проявлявшегося повсюду в конце XIX столетия империалистического хищничества.
Далеко не все из написанного М.Твеном в обличительном плане (или, как пишут американские душеприказчики писателя, «во гневе») даже сейчас опубликовано. Так, старательно замалчиваются памфлеты М.Твена против реакционнейших сил современности! империалистической военщины и католического миссионерства, находящихся на службе у доллара. Обращает на себя внимание то обстоятельство, что, вопреки противодействию буржуазных издателей, М.Твен не отказался от намерений пригвоздить бельгийского короля-убийцу Леопольда к позорному столбу за его бесчеловечные действия в Конго. К известному нам облику М.Твена немало прибавляет этот памфлет, написанный как речь от первого лица: «Про меня говорят, что я абсолютный монарх, который ни перед кем не ответственен. Я топчу ногами хартию конголезцев... Я захватил страну и объявляю ее своей собственностью, ибо это только моя добыча. Я смотрю на миллионное население страны как на рабов, и только рабов. Их труд принадлежит мне независимо от того, получат они от меня деньги или нет. Каучук, слоновая кость, все прочие богатства – мои, и только мои. Их собирают и добывают для меня мужчины, женщины и малые дети под угрозой бича и пули, огня и голодной смерти, увечья или петли» [Впервые в СССР это произведение М.Твена опубликовано в украинском журнале «Bcecвiт» No 1. 1959].
Этот памфлет М.Твена и аналогичный ему «Монолог русского царя» – слово писателя-демократа «во гневе». Но это не тот гнев «субъективной раздражительности», который лицемерные хранители наследия американского писателя усматривают всюду. Это – гнев писателя-гуманиста и демократа, который ненавидел насилие и обман, грабеж и лицемерие. М.Твен одинаково отрицательно относился и к властителям, и к церкви. Так, еще в пору создания путевых очерков «Простаки за границей» М.Твен отмечал в своих записных книжках «посещение церкви как мошеннического предприятия». Когда туристам был показан прах Иоанна Крестителя, то М.Твен заметил: «Мы уже видели прах Иоанна Крестителя в другой церкви. Нам трудно было заставить себя поверить, что у Иоанна Крестителя было два комплекта праха». Только в 1946 году читатели всего мира смогли ознакомиться с рассказом М.Твена «Письмо ангела», в котором герой в молитвах своих переживает своеобразное раздвоение личности. Он возносит молитву господу, чтобы тот послал тепло тем, кто нищ и наг; и тайно молится о похолодании, чтобы можно было повысить цену на антрацит, в чем он кровно заинтересован...
