Наступила ранняя весна 431 года от Рождества Христова в Римской провинции Африка, на территории будущей Ливии. Жрец ныне запрещенных императорским указом традиционных египетских культов Сидор (Исидор — Дар богини Исиды), отметивший недавно свой сорок второй день рождения, раздраженный вернулся в свою глиняную мазанку. Приближаются последние времена, не иначе скоро грядет конец света. Все знамения говорили об этом яснее ясного, без дураков. Бросившиеся к ногам жреца две серые кошки, как бы почувствовав плохое настроение своего хозяина, отпрянули от него и быстро забились по темным углам. А раздражаться у жреца было множество причин: обладая древними тайными знаниями, пронесенными сквозь седые тысячелетия, жрец явно чувствовал приближение вселенской катастрофы. Эта ужасная беда может поставить на грань существования все человечество, все признаки тому были на лицо. Конечно, время подготовиться к жуткому коллапсу еще было, но у людей впереди оставалось не более столетия.
Энергетическое поле земли волновалось, напряжения силовых полей нарастали. Наблюдая окружающий мир на протяжении последних двух десятилетий, Сидор невольно констатировал происходящие изменения. Всем известно, что животные предчувствуют землетрясения, ощущая или малейшие колебания земной коры, или выходящие из подземных глубин ядовитые газы. И его питомицы кошки, и пустынные мыши, и ящерки, и змеи, явственно давали понять, что грядет что-то доселе невиданное ранее. Кошмар и ужас! Впрочем, люди неосознанно это тоже чувствовали. Различные секты, расплодившиеся в последние годы, громогласно возвещали о приближающемся конце света, концентрация кислорода в воздухе понемногу уменьшалась, и вместе с этим уменьшалось и количество довольных своей жизнью, веселых и добродушных людей вокруг. Люди становились, чем дальше, тем более истеричными, злыми и жестокими. Впрочем, подобные изменения были видны уже всем без исключения.
Внезапно, за последние 50–60 лет, великая Римская империя необъяснимо ослабла. Все чаще ее раздирали спонтанные мятежи, бунты или восстания. Люди стремились убивать друг друга, сражаясь с неистовством диких зверей. Мир вступил в эру железа, эпоху разрушительных войн и кровавых амбиций. И это происходило везде и глобально. Далекая восточная империя желтолицых и узкоглазых людей рухнула и погрузилась в хаос, древняя земля мудрецов кушанская Индии также развалилась на сражающиеся обломки и даже в соседней парфянской державе древние персы, подняв кровавый мятеж сто лет назад, восстановили свою шаткую и дышащую на ладан империю Сасанидов.
В Риме тоже все было неспокойно. Народ будто обезумел. Каждый наместник провинции стремился первым делом поднять восстание и отделится от центра. Зачем? Почему? Этим вопросом никто не задавался. А с севера на опустевшие границы, спеша воспользоваться столь благоприятным моментом, обрушивались жестокие орды примитивных варваров. Вот и здесь в Африке безумие охватило всех. Менее семи лет назад в провинцию Африка был назначен новый наместник Бонифаций. Пробыв на своем посту всего год, он восстал против центральной власти и отделился от Римского государства. И это притом, что местное население и так неохотно подчинялась далекому и надменному Риму, вывозившему даром массу хлеба и других продуктов, и восстания здесь происходили постоянно, да еще и разбойники мавры приходили из пустыни, чтобы грабить население.
Четыре года назад Рим все-таки прислал сюда небольшую карательную армию. Бонифаций разбил ее, но три года назад прибыла еще одна армия. Чтобы успешно отразить ее, мятежный наместник Бонифаций призвал в Африку северных варваров-вандалов, пообещав отдать им 2/3 страны. Ему было легко дать это обещание, так как он все равно эти территории не контролировал. Как говорил ярл Скуле в драме Ибсена "Борьба за престол": "Легче всего отдать то, чего нет у самого". Вандалов и аланов теснили в заморской Испании другие варвары, готы, так что они с энтузиазмом восприняли это предложение. Дальше было лишь море, а эти племена не умели пользоваться кораблями, так что суда, присланные Бонифацием для перевозки новых союзников, оказались для них очень кстати. Взамен они отдали Бонифацию в жены знатную вандалку королевских кровей Пелагею.
Рим отчаянно испугался, что с приходом вандалов, он окончательно потеряет столь необходимые ему хлебные провинции Африки, и поспешил наладить отношения с мятежным наместником, удовлетворив все его требования, и дав ему полную амнистию. Когда вандалы переправились через пролив многочисленными партиями в 429 году, то Бонифаций им с ходу объявил, что он просто пошутил, но готов предоставить корабли, чтобы отвезти вандалов обратно. Вандалов и их союзников аланов переправилось около 80 тысяч человек, вместе с рабами и младенцами. Естественно, что они жутко возмутились этим коварным вероломством и захватили вначале Африку Дальнею (Марокко), а потом и часть Нумидии (Алжир).
Войск у Бонифация так и не прибавилось, а вандалы сумели заключить союз с местными маврами. Для местных жителей варвары вандалы были предпочтительней цивилизованных разорителей римлян, дерущих три шкуры в виде бесконечных налогов и податей. Вот уже год как вандалы осаждали важную крепость Гиппон в Нумидии, и всем было ясно, что более пары или тройки месяцев этой крепости не удержаться, и тогда дальнейшее поле для завоеваний северных варваров будет открыто. К тому же, разъяренные оказанным сопротивлением вандалы уже не слишком гуманно относились к местным жителям, стремясь необычайной жестокостью отбить у тех всякие мысли о сопротивлении. Кто не с нами — тот против нас! Множество мирных селений и поселков были залиты кровью и растоптаны грубыми башмаками варваров.
