Юный техник, 2000 № 06

Не музей, а почти что сказочный замок. Сюда лучше всего приходить летом. Тогда можно увидеть динозавров и прочих чудищ прямо на зеленой лужайке во дворе музея.

Найти Палеонтологический музей имени Ю. А. Орлова в Москве очень легко. Если выйти на станции метро «Теплый стан» и посмотреть, в какую сторону движутся стайки школьников, вы наверняка придете к удивительному зданию из красного кирпича, напоминающему средневековый замок с кованой оградой и круглой сторожевой башней.

Впрочем, про башню — разговор особый. А пока скажем, что строили этот комплекс на краю Битцевского лесопарка очень долго. Конечно, не со Средневековья, но все же многие успели увериться, что его не достроят уже никогда.

И все же стройка была завершена. На свет появилось здание, каких, наверное, не много в мире. Здесь все, от архитектуры и интерьеров и до территории, служит основному назначению музея, превращая набор окаменелостей и муляжей в цельное художественное произведение.

Миновав фойе с гардеробом, билетной кассой и лотками книг и сувениров, вы поднимаетесь по короткой пологой лестнице к невысокому барьеру, и… перед вами разверзается бездна. Казалось бы, просто зеркальные пол и потолок отражаются друг в друге. Но тем не менее у посетителей появляется возможность хоть раз в жизни заглянуть в бесконечность.

Ощущение настолько сильное, что у многих кружится голова и приходится хвататься за барьер.

Противоположную от него стенку Бездонного Колодца образует цветное керамическое панно-рельеф: стилизованные, но вполне узнаваемые животные и растения как бы сплетены в Древо жизни, увенчанное медальоном с изображением представителей Homo sapiens — молодой женщины с ребенком. Благодаря зеркалам Бездонного Колодца вся композиция повторяется бессчетное число раз — и видишь нескончаемый поток поколений живых существ, среди которых лишь керамический кружок, словно луч театрального софита, выделил человека…

Сама же музейная экспозиция начинается с того, что приоткрывает своим посетителям кухню науки палеонтологии: вот что осталось от былых биосфер, вот что реально можно найти в геологических отложениях.

Впрочем, последнее утверждение несколько лукаво: выставленные здесь для всеобщего обозрения экспонаты там, на раскопках, нужно было еще суметь разглядеть в сплошной массе камня, а потом очистить от нее — работа, требующая силы каменотеса и аккуратности реставратора.

Рядом расположены и стенды, повествующие о том, как был добыт тот или иной экспонат: портреты первооткрывателей, фотографии и схемы местности, краткие описания применявшихся методов. Это первый слой того, что музей готов вам показать, — документы, к которым относятся и окаменевшая ветка, и фотография места, где она была найдена.

Второй слой — реконструкция: так выглядел моллюск, носивший эту раковину, а таким был ящер, от которого осталась эта кость. Если размеры и «конструкция» экспоната позволяют, то сохранившиеся части прямо вписываются в изображение несохранившихся: из подлинной раковины выглядывают нарисованные щупальца. Но чаще реконструированное изображение все-таки стоит рядом с подлинными останками: вот это мы знаем точно, а вот это — предполагаем.

И тут же — третий слой, изображения художественные. Гипотезы и реконструкции как бы проверяются ими еще раз: гармоничны ли, убедительны ли такие существа, можно ли представить их живыми?

Посетитель волен просто смотреть занятные картинки, захочет — сверит углы крепления давно истлевших мышц может, наконец, перенестись с помощью воображения в давно исчезнувший мир. Кстати, один из малых залов посвящен геологическому прошлому московского региона: что было 30, 100, 200 миллионов лет назад на том самом месте, где сейчас стоит музей.

Словом, гостю зачарованного замка позволено взять с собой столько ценностей из сокровищницы знаний, сколько он сможет унести.

А помогают ему в этом экскурсоводы. Мне довелось послушать нескольким и каждый находил в экспозиции свою «изюминку», показывал то, мимо чего я наверняка прошел бы, не обратив внимания. Вот тому хотя бы несколько примеров.

На стене огромный череп мамонта с внушительными бивнями. Но кто вот так сразу обратил бы внимание, что бивни у него разной длины. Почему? Оказывается, бивни нужны животному отнюдь не для драк (хотя и в битве, случись такая, он тоже пускал их в дело). Но вообще-то мамонты были довольно мирными существами и использовали свои бивни в основном для добычи корма из-под снега. Так вот тот мамонт, череп которого украшает стену зала, был, кроме всего прочего, еще и левшой, рыл грунт и снег преимущественно левым бивнем, отчего тот и стерся больше.

Рядом еще один череп — с огромной дырой чуть ниже лба. Это, оказывается, отверстие воздуховода, внутренняя ноздря. Ну а внешняя, как вам известно, находится и у мамонта, и у слона на конце хобота.

Дошли мы и до мамонтенка Димы — одного из самых знаменитых экспонатов музея. А почему он голый, без шерсти? Оказывается, с этим связана вообще удивительная история.

Свое имя мамонтенок, будет вам известно, получил от названия ручья Димка, неподалеку от которого и был обнаружен в вечной мерзлоте. Нашли его отнюдь не палеонтологи, а золотодобытчики. Золото же, как известно, добывается промыванием породы, песка.