– Странно, цвет изменился. – Папа озабоченно повертел в руках яблоко, потом поднёс к носу и понюхал. – Пахнет нормально.
– Скажешь тоже, нормально. Прекрасно пахнет, – возразила я с воодушевлением, которого не чувствовала. Цвет яблока действительно стал каким-то подозрительным. Во всяком случая, синие я до этого видела только сливы, если, конечно, говорить о фруктах, да и то, они были не такого неестественного оттенка. – Главное, оно не ядовитое.
Утверждала я это не просто так, поскольку успела проверить детектором. Лично изготовленным папой детектором, определяющим все органические яды. С его увлечением такой артефакт – не прихоть, а насущная необходимость. И вот сейчас кристалл на артефакте горел зелёным, намекая, что никакой угрозы организму от данного плода нет. Поэтому я храбро поднесла фрукт ко рту, надеясь, что его сочная хрустящая мякоть сполна компенсирует не совсем яблочный цвет. В конце концов, результаты почти всех предыдущих папиных экспериментов по вкусу не сильно отличались от яблок. Правда, не всегда в лучшую сторону…
Яблоко брызнуло соком уже во рту, я, не удержавшись, выплюнула то, что попало, и с отвращением закашлялась, ибо на вкус эта гадость была точь-в-точь как солёная рыба не первой свежести, хотя пахла точь-в-точь как яблоко. Да, с таким родителем, как у меня, нельзя быть уверенной даже в яблочном вкусе.
– Что с тобой? – удивился папа и тоже зачем-то снял пробу. В отличие от меня, не выплюнул, а прожевал с довольно-таки задумчивым видом. – Неожиданный результат. И главное, проявляется лишь через некоторое время после того, как яблоко сорвали. Вчера вечером цвет был нормальный, а значит, и вкус, скорее всего, тоже.
Папа придирчиво оглядел стремительно наливающееся синевой место укуса, которое по цвету приближалось к яблочной кожице, потом откусил второй раз и так аппетитно захрустел, что мой рот непроизвольно наполнился слюной и я подумала, что, может, первое впечатление было ошибочным и на вкус это яблоко очень даже неплохо. Но проверять на всякий случай не стала.
– Самое обидное, – продолжал рассуждать папа несколько невнятно, поскольку говорил, не отвлекаясь от дегустации, – что с морозостойкостью у данного экземпляра прекрасно, как и задумывалось. Это яблоко всю ночь пролежало при слабых минусовых температурах и не испортилось.
– Насчёт не испортилось, я бы поспорила. Вчера оно было вполне съедобным, хоть и не особо вкусным, – заметила я. – А сегодня… Может, это как раз результат воздействия холода?
– Очень может быть, – легко согласился папа. – В любом случае придётся этот образец изымать из разведения.
На человеческом языке это значило, что все привитые ветки будут спилены и уничтожены: наша кухарка не рисковала забирать опытные экземпляры ни на дрова, ни на щепки, даже если они высыхали и имели приличный вид. Поначалу она пыталась ими топить, но после печального случая с внезапно завонявшим обедом, твёрдо решила: магия отдельно, котлеты отдельно. Она даже стазисный ларь использовала неохотно, уверяла, что мясо и рыба приобретает несвойственные им вкусовые оттенки. Возможно, она была права, поскольку конструкция была папина, а его интересовало лишь то, что так или иначе связано с яблоками. Может морозить яблоки? Прекрасно, больше от него ничего не требуется. Мечтой его жизни было вывести сорт, которой станет столь же популярен, как «Ренет Чейза», крупное сочное красное яблоко, обладающее прекрасными вкусовыми качествами. Этот сорт у нас, кстати, тоже рос, и яблоки именно с него использовались для еды и заготовок. Но, как бодро говорил папа, это пока не вывелся тот самый идеальный сорт. Жаль, но к мечте папа даже не приблизился, а с этим гибридом ещё и сделал шаг назад. Папину работу было до слёз жалко.
– Может, не стоит? Всё-таки столько труда.
– Отбраковка неизбежна, – отмахнулся папа. – Зачем оставлять то, что не пригодится?
– Вдруг конкретно из этого экземпляра после заморозки получается восхитительный джем? – не желая сдаваться, предположила я.
– Боюсь, с таким цветом он не будет популярным… – Папа задумчиво оглядел оставшийся от яблока огрызок. И как он это только смог съесть? – Или будет? – Он внезапно оживился. – В самом деле, надо попробовать варианты с замороженным и с незамороженным как свежесорванным, так и с полежавшим… Мне срочно нужен сахар!
Горя энтузиазмом, он бросился на кухню, совершенно про меня забыв. Это было не странно, странно, что он вообще про меня вспоминал. А ещё страннее – что нашёл время меня завести. Женился он довольно поздно, хотя по молодости, как как-то проговорилась Долли, был даже помолвлен, но что-то там не сложилось, помолвку расторгли и инорита вышла замуж за другого. Возможно, невеста разочаровалась в женихе при близком знакомстве? Ибо папа, хоть и был хорош внешне, внимание ни на что, кроме своего увлечения, не обращал. Или обращал, но в количестве явно недостаточном для счастливой совместной жизни. Тем не менее, когда уже наследники уверились, что вот-вот – и поместье к ним перейдёт, папа вновь решил завести семью, но уже в возрасте, когда, большинство имеет взрослых внуков. Самое забавное, что это ему даже удалось. История умалчивала, чем он покорил мамино сердце, но покорения надолго не хватило. Возможно, родительнице просто требовался статус замужней дамы или денег в семье оказалось меньше, чем рассчитывала молодая супруга, но почти сразу после рождения дочери она решила, что вить семейные гнёзда не для неё, и упорхнула, оставив папе меня и ужасающее количество долгов, которые до сих пор не были выплачены. И которые перейдут ко мне по наследству, поскольку папа героически принял их на себя. Наверное, это сделало мамину жизнь счастливее, так как она ни разу не приезжала, чтобы пожаловаться. Правда, если писала, то непременно прикладывала просьбу о деньгах. Иногда папа даже отправлял. Наверное, забывал, что она нас бросила и, как любила повторять Долли, «ввергла в пучину нищеты».
