Виктория осторожно раздвинула кустарник и вышла на берег.
Впереди показалась широкая гладь Днестра. Могучий поток воды неудержимо мчался вдаль. Спускаясь со склонов, река плавно огибала поросший ивняком берег и, тихо вздыхая, лениво разливалась в долине. Журча, она оставляла за собой маленькие песчаные островки и тихие, подобные райским уголкам заводи. В этих местах из-под воды виднелись корни деревьев и острые, покрытые темным зеленоватым мхом камни.
Виктория сняла туфли и осторожно пошла к реке.
Залитый солнцем берег утопал в зелени. Над землей витал головокружительный, наполненный пьянящим ароматом весенний дух. Вокруг яркими брызгами горели желтые головки мать-и-мачехи и светло-голубые незабудки. Зацепившись за берег, над рекой одиноко, словно от усталости, склонилась старая, но жаждущая жизни ветвистая ива. Спрятавшись в ее тени, вдоль берега курчавились пушистые изумрудные перья папоротника. Тихая, заросшая камышом заводь пестрела белоснежными кувшинками и ярко-желтыми калужницами. Невдалеке, в зарослях осоки, плавали невзрачная серая уточка и горделивый, с ярким зеленовато-синим оперением на шее селезень.
Делая осторожные, маленькие шаги, Виктория переступила подгнившие, укутанные илом корни и оказалась на старом, слегка накренившемся деревянном мостике.
– Ура! – радостно крикнула девушка. – Скоро лето!
Прищурив глаза, она восторженно посмотрела в небо. Медленно, словно вразвалочку, высоко над ней проплывали белоснежные облака. Вырвавшись из заточения, над ними ярко светило солнце. Вздохнув, Вика запрокинула голову и подняла руки. Яркие солнечные лучи скользнули по ее лицу. Словно заигрывая, ветер подхватил рыжевато-золотистые, переливающиеся на солнце пряди. Засмеявшись, девушка смахнула волосы с лица и села на мостик. Свесив ноги, она потрогала пальцами воду и сжалась.
– Ой! – воскликнула Вика и опустила ноги в воду.
Девушка вздрогнула и восторженно посмотрела по сторонам. Здесь было невероятно красиво! Она часто приходила сюда, чтобы побыть наедине с собой. Спрятавшись от людских глаз, Вика подолгу размышляла о своей жизни, читала увлекательные романы и мечтала о далекой, но такой долгожданной любви. Вдумчиво, по частичкам она лепила в своем воображении образ единственного, самого лучшего на свете парня. Девушка была уверена, что, увидев однажды, сразу же узнáет его.
Улыбнувшись, Виктория задумчиво опустила голову. Отражаясь в реке, на нее смотрела юная девушка. Засмеявшись, она весело забила по воде ногами. В воздухе рассы́пались легкие, переливающиеся на солнце брызги. Блеснув, они плавно опустились в воду и растворились в ней. Вздрогнув, отражение снова стало таким, как прежде. Виктория внимательно посмотрела на него. А она, кажется, ничего – хорошенькая! На смуглом, покрытом легким румянцем лице светились большие темно-зеленые глаза, окруженные густыми, загнутыми кверху ресницами. У Вики были красивые, чуть приподнятые у висков брови, немного курносый нос и пухлые, кокетливо изогнутые губы. Когда девушка улыбалась, на ее щеках появлялись очаровательные маленькие ямочки. У нее были необыкновенно изящная, тонкая шея и хрупкие, худенькие плечи. Выпрямив спину, Вика подняла голову и мечтательно улыбнулась.
Виктория родилась и выросла в живописном селе Калиновка, белоснежные хатки которого стояли на берегу Днестра. Щедро одаренное матушкой-природой, утопающее в зелени, умытое чистыми речными водами, село казалось маленьким островком счастья и благополучия. Имея богатое подсобное хозяйство, люди здесь жили достойно и совсем не бедно. Днем обрабатывали землю, а по вечерам собирались небольшими компаниями, чтобы поговорить, узнать сельские новости и просто отдохнуть. Тихо, словно туман по лугу, лились нежные украинские песни. Хорошее село Калиновка! Только почему-то в последнее время радость на лицах его жителей сменилась задумчивой грустью. Было над чем подумать сейчас и Вике.
Заканчивался последний день апреля. Не по-весеннему жаркий весенний день 1994 года. До конца учебного года оставался месяц. Всего один месяц – и она окончит школу. Свобода! Но что делать дальше? Этого Вика пока не знала. Лучшая ученица в классе, она вполне могла рассчитывать на золотую медаль, если бы не эта абсолютно не интересная химия. Ну, не любила ее Вика – и все тут! Только из уважения к родителям старалась, чтобы ее знания были хотя бы на уровне четверки. И даже увещевания директрисы, которой Виктория портила показатели по успеваемости, не давали ожидаемого результата.
– Я не буду зубрить то, что мне неинтересно! – гордо заявила Вика.
– Вот и поступай тогда, глупая, в институт на общих основаниях! – бросила озлобленная директриса, преподававшая химию. – Вспомнишь меня еще! Не знаешь ты, что ждет тебя впереди!
Но запугать Вику было довольно сложно. В свои семнадцать лет она мало кого боялась. То ли оттого, что ее особо никогда не баловали, то ли оттого, что у нее был такой характер. Девушка была уверена в себе. Единственную дочь в семье, выросшую без бабушек и дедушек, ее никогда особо не опекали. С раннего детства Вика отвечала за домашнее хозяйство, пасла норовистую козу Фросю, отчитывалась перед отцом за полученные оценки и, сколько себя помнила – лет, наверное, с пяти, думала о том, как обратить на себя внимание Кравченко Сергея.