Предисловие Весна, 1998 год
– Антон Гавров, он же Хмурый. Вы знаете такого?
– Вор в законе, имеет здесь, в столице, большой вес. В данное время в основном занимается легальным бизнесом.
– Все верно, основную ставку Хмурый делает на легальный бизнес. Но это вовсе не значит, что у него все в порядке с законом. В общем, поступила команда на его ликвидацию. – Мужчина в сером костюме сказал об этом как о чем-то обыденном.
– Если появилась такая необходимость, я готов приступить к исполнению, – так же спокойно ответил его помощник.
– Подступиться к Гаврову непросто, совсем непросто. Его голову оценили в пятьдесят тысяч. С деньгами у нас сейчас проблем нет. Поступил ежеквартальный взнос от «АГ-инвестбанка».
– От госпожи Аганиной?
– Именно. Анастасия Аганина продолжает дело своего покойного мужа. Господин Аганин, как вы знаете, регулярно делал перечисления на наш счет.
– Пятьдесят тысяч долларов – это хорошие деньги. Но, кажется, у нас есть возможность ликвидировать Хмурого без всяких затрат.
– Это интересно. И каким же образом?
– Денис Золотов считается ликвидатором номер один. Профессионал высшего класса.
– И он согласится работать даром?
– Думаю, да. Дело в том, что он собирается выйти из игры. Так вот, пусть ликвидация Хмурого станет его отступным.
– Хорошо, пусть будет так, – немного подумав, согласился мужчина. – Если Золотов ликвидирует Хмурого, мы отпустим его. Но оставаться в России после этого он не должен.
– Ну, разумеется.
– Тогда я жду результата.
1
Утром Настя проснулась раньше всех. Встала, прибрала постель, прошла на кухню. Раз уж не спится, то почему бы не приготовить завтрак для всей семьи.
Они жили вчетвером: она, мама, брат и отчим.
Ее родной отец погиб в автокатастрофе четыре года назад. Для мамы это был такой удар, что сердце не выдержало. Ей нет еще и сорока, а уже инфаркт перенесла.
Два последних года они живут с Александром Макаровичем. Капитан милиции, оперуполномоченный местного уголовного розыска. Не красавец, конечно, но и не урод. Когда-то пил по-черному, но завязал, говорит, закодировался.
* * *
На маме он женился через два месяца после их знакомства. Это похоже на любовь... Все трое с удовольствием сменили комнату в общежитии на двухкомнатную квартиру отчима. Еще бы! Насте и Денису отводилась на двоих отдельная комната.
Александр Макарович не обижал ни жену, ни ее детей. С Настей и Денисом старался держать себя как с родными. И это у него неплохо получалось. Денис называл его отцом. Только вот Настя почему-то упрямилась. Она обращалась к отчиму по имени-отчеству.
Александр Макарович был в меру строг, любил пространно рассуждать о высоких моральных принципах.
Но не искушенная еще жизнью Настя чутьем угадывала в нем нечто фальшивое, ненадежное, пугающее, а потому держалась с отчимом настороже.
Вот и вчера за ужином в присутствии мамы и брата он с пафосом разглагольствовал, обращаясь в основном к Насте, о роли нравственности, добропорядочности в жизни семьи и общества. А сам нет-нет да и поглаживал взглядом ее груди, бугрившиеся под ситцевым халатиком.
А может, ей все только мерещится? Может, в голове у него нет никаких дурных мыслей? Ведь не могла же мама в нем ошибиться, не могла полюбить плохого человека?
Мама пришла на кухню, когда завтрак был уже готов.
– Спасибо, дочка!
Мама сегодня выглядит очень неважно. Бледность, под глазами нездоровая синева.
– Плохо спала. Бессонница, – перехватила она тревожный взгляд дочери.
– А может, сердце?
– Да нет, не думаю...
В это время на кухне появился Александр Макарович. В спортивных штанах, майке. Умытый, гладко выбритый. Ну просто идеальный отец семейства.
– Вот оно, мое самое лучшее лекарство, – нежно улыбнулась ему мама. – Пока он со мной, за свое сердце я спокойна.
– Так что берегите меня, – отшутился отчим и подмигнул Насте. Он был сегодня в благодушном настроении. – Что у нас на завтрак?.. Ага! Яичница с колбасой! Отлично!
Нашел чем восхищаться. Подумаешь, яичница. Пусть даже и с колбасой.
Сердечная недостаточность – вещь опасная. С этим шутки плохи. И Елена Николаевна все прекрасно понимала. Поэтому при первых же признаках недомогания тут же спешила к своему врачу.
Так поступила она и сегодня.
Врач обследовал ее и назначил лечение. В стационаре недели две самое меньшее.
– Положение довольно серьезное. Как-никак у вас был инфаркт. Мы не должны допустить еще один.
– Я все понимаю, – невесело вздохнула Елена Николаевна.
Придется ложиться в больницу. А как не хочется...
Настя возвратилась из школы, когда мама собиралась уходить. В руках она держала сумку с необходимыми для больницы принадлежностями.
– Ты куда?
– Да вот была у врача. Прописал постельный режим и лечение. Вообще-то ничего серьезного. Видишь, сама пришла, сама и уйду, без «Скорой помощи».
– Я тебя провожу, – огорчилась Настя.
Как не хотелось ей оставаться дома без мамы, самого дорогого на всем белом свете человека! И еще у нее появилось в последнее время смутное предчувствие надвигающейся беды.
У кровати Елены Николаевны она просидела до самого вечера. Угнетенная ее болезнью, совсем забыла об уроках на завтра.
