Миссис Тэйт умерла неожиданно. Она поскользнулась, когда мыла окно, стоя на стиральной машине, стукнулась головой о газовую плиту и рухнула на пол. Она лежала в неестественной позе, уставившись в потолок невидящими глазами, ничего не слыша и не чувствуя.
Маленький Дэвид требовательно постучал в дверь, чтобы его впустили. Не получив ответа, он вздохнул, дотянулся до дверной ручки и в то же время сильно пнул дверь поцарапанным ботинком.
Увидев, что мать лежит на полу, покрытом красной плиткой, он нахмурился. Ум шестилетнего малыша еще не сталкивался с таким понятием как «смерть». Жизнь для Дэвида была бесконечной игрой, в которой принимали участие все окружающие. За исключением его родителей. Дэвид знал, что мистер Даймонд часто закрывал глаза на то, что он стаскивал с его фруктового лотка яблоко или апельсин. Даже соседи вполне терпимо относились к тому, что он топтал их цветочные клумбы или гонялся за домашними животными. Единственными людьми, которых он побаивался, были его родители. Тем не менее, однажды мама принимала участие в его игре.
Потной рукой Дэвид смахнул завиток волос, упавший на глаза, обошел лежащую неподвижно мать, забрался на стул и налил себе из крана стакан холодной воды. Он повернулся и посмотрел вниз, ощущая смутное беспокойство, увидев остановившийся взгляд матери. Дэвид медленно пил воду маленькими глотками. Могла ли его мать быть «мертва», что бы это ни означало? Он заметил слабую улыбку, которая играла на слегка приоткрытых губах трупа, и это его несколько успокоило. Нет, просто она играла, и могло оказаться, что в теперешнем ее настроении с ней будет намного веселее, чем с друзьями.
Дэвид поставил стакан и слез со стула. Опустившись на колени рядом с матерью, он попробовал поднять ее руку и захихикал, когда она мягко соскользнула на пол. Мама даже не шелохнулась. С ней и в самом деле было хорошо играть. Надо делать это почаще. Он решил придумать еще что-нибудь. Взяв стакан с водой с того места, где он его оставил, он вылил воду на лицо матери, в то же время наблюдая, как она прореагирует на эту проделку. Но ничего не произошло. Просто вода стекла по побледневшему лицу, оставив несколько капелек на губах, потекла по шее и образовала лужицу на полу. Мальчик наклонился и пощекотал мать под подбородком. Мягкая кожа задрожала под его пальцами. Рот слегка приоткрылся, и нитка слюны протянулась по подбородку на руку Дэвида. Он вздрогнул, вытер влажную руку о штанишки, удивленный и раздосадованный. Вообще-то он не знал правил этой игры. Может быть, поведение матери предлагало ему большую свободу действий?
Поспешив в гостиную, Дэвид поискал и нашел коробку с цветными мелками, засунутую глубоко в ящик для игрушек. Вернувшись на кухню, он вытащил мелки из коробки и начал работу. Сначала он нарисовал маме черные, неправильной формы очки, длинные, спадающие вниз усы и наконец замечательный красный нос, прямо как у Деда Мороза. Она по-прежнему не шевелилась. Очевидно, она оценила шалость, Дэвид не мог понять, как это ей удается не смеяться, ведь мел должен был щекотать нос.
Дэвид открыл ящик стола и потянулся за овощным ножом, который ему обычно запрещали трогать. Коснувшись его, он оглянулся и увидел, что невидящие глаза наблюдают за ним. Он почти слышал, что мать не велит ему трогать нож. Но он взял его. Возвратившись назад, он потрогал руку матери и провел острым, зазубренным краем ножа по коже. Плоть разошлась, обнажив мышечную ткань и сухожилия. Дэвид бросил руку и нож, не зная, смеяться ему или плакать. Игра была нечестной. Он был озадачен и напуган. И когда он вновь увидел тусклый таинственный глаз, уставившийся на него, им овладело раздражение. С криком и плачем он схватил нож обеими руками и воткнул его в этот противный глаз. Нож торчал в раздувшемся глазном яблоке, добавляя последний штрих к этой несуразной картине.
Когда Дэвид почувствовал, что тело матери начинает холодеть, и заметил, что ее обыкновенно розоватая кожа приобретает странный голубоватый оттенок, он начал удивляться. Он размышлял. Он смутно вспомнил, что когда-то что-то слышал, но еще не мог найти этому определения. Вдруг он перестал плакать, высморкался, убрал непослушные волосы со лба и пошел в гостиную. Он сделал открытие. Он все понял.
Когда мистер Тэйт пришел с работы, Дэвид ждал его. Мальчик поднялся, улыбнулся и сказал своему отцу с абсолютной уверенностью, с неоспоримой убежденностью: «Мама умерла!»
