ВПЗР: Великие писатели земли русской
Дмитрий Львович Быков / Михаил Юрьевич Харитонов
Содержание:
НАСУЩНОЕ
Драмы
Лирика
Анекдоты
БЫЛОЕ
Зеркалам и буревестникам, до востребования
Елена Чугунова - Как Горький спасал Блока
«Стихи Бальмонта о нарциссе казались мне написанными для меня»
ДУМЫ
Максим Семеляк - В конце тоннеля
Дмитрий Быков - Назову себя ВПЗР
Захар Прилепин - К черту, к черту!
ОБРАЗЫ
Елена Веселая - Записки из гетто
Олег Кашин - Печатались вместе
Дмитрий Данилов - Ангел мой, голубчик
Аркадий Ипполитов - Суд Париса
ЛИЦА
Людмила Сараскина - Привилегии триумфа и коварная изнанка славы
Михаил Харитонов - Арион
Дмитрий Быков - Сентиментальный воин
Дмитрий Ольшанский - Манхэттенский странник
ГРАЖДАНСТВО
Евгения Долгинова - Теснота
Павел Пряников - Массаж деревянной ноги
ВОИНСТВО
Александр Храмчихин - Северные конвои
СЕМЕЙСТВО
Евгения Пищикова - Жрицы
ХУДОЖЕСТВО
Ольга Кабанова - Покадровая история
Денис Горелов - Лир
Андрей Ковалев - Один за всех
| Жанр: | Публицистика |
| Серии: | - |
| Всего страниц: | 67 |
| ISBN: | - |
| Год издания: | 2008 |
| Формат: | Полный |
ВПЗР: Великие писатели земли русской читать онлайн бесплатно
Русская жизнь
№21, февраль 2008
Великие писатели земли русской
* НАСУЩНОЕ *
Драмы
Тарас Бульба
По интернету гуляют (наверное, это и есть партизанский маркетинг - когда не поймешь, то ли это незапланированная утечка, то ли хитрый рекламный трюк) кадры из фильма «Тарас Бульба», который снимает создатель «Собачьего сердца» и «Мастера и Маргариты» (кто сказал «Булгаков»?) Владимир Бортко. Судя по этим кадрам, фильм обречен стать классикой мирового трэша. Наверное, гоголевские описания ляховских зверств при любой экранизации не могут стать ничем, кроме «Ночи живых мертвецов-8», но кадр с оторванным раскаленными клещами мужским членом в жанровом отношении представляет особую ценность. Вне зависимости от исторических реалий.
Однако они имеют большее значение в другом смысле. Фильм выйдет в первых числах ноября - и это не рыночный расчет, а политический. Миссия по укоренению в массовом сознании праздника Народного единства возложена на российский кинематограф. Прошлой осенью Владимир Хотиненко порадовал публику картиной «1612», похожей на «Пиратов Карибского моря» до такой степени, что даже спродюсировавший (то есть выбивший из государства деньги) фильм Никита Михалков постеснялся указывать в титрах свое имя. Теперь очередь за Бортко - его работа тоже, хоть Гоголь и не писал о Минине и Пожарском, призвана воспеть освобождение русской земли - нет, не от поляков, а от «международных террористических бригад» (так сейчас российские официальные лица называют интервентов Смутного времени, чтобы окончательно не испортить и без того испорченные отношения с Польшей).
Может быть, из 4 ноября и мог бы получиться хороший праздник. Наверное, не только я прекрасно помню многочисленные статьи идеологов-государственников трехлетней давности - они тогда радовались, многим казалось, что день (пусть и условный) освобождения Москвы от захватчиков - это адекватная замена празднику советской революции. Но вот не вышло - то ли потому, что власти с самого начала не озаботились каким-то дополнительным, кроме выходного дня, наполнением памятной даты, то ли потому, что национал-радикалы, посвятившие 4-му ноября свои «русские марши», оказались более активны и фактически узурпировали праздник. Исправление ситуации по обоим направлениям (нейтрализация радикалов и госзаказ на патриотическое кино), разумеется, дало какой-то эффект - но совсем не тот, который был нужен для превращения Дня народного единства в настоящий всенародный праздник. 4 ноября - просто выходной плюс повод сходить в кино на очередную клюкву.
Отмените этот праздник. Хватит позориться.
Батюшка
На барке «Крузенштерн» построена походная православная часовня. Ее освятит в марте, накануне очередного плавания, митрополит Кирилл, и уже в этот рейс (по маршруту, как всегда весной, Калининград - Канарские острова) вместе с моряками отправится специальный батюшка, который будет окормлять практикантов и членов экипажа.
Противникам клерикализации - новый подарок. Семнадцать лет как на морских судах упразднили должность «первого помощника капитана» (в переводе на сухопутный - замполита) - и вот пожалуйста, теперь будут судовые батюшки. Когда я проходил на «Крузенштерне» практику, с нами тоже путешествовало много непонятных пассажиров (если тебя не заставляют работать, парусник становится прекрасным круизным лайнером) - какие-то научные сотрудники, награжденные загранкомандировкой за выслугу лет или по блату, журналисты, которые ничего не пишут и не снимают, еще какие-то люди - все они по судовой роли проходили как «руководители практики» («trainee? s supervisors»). Наверное, руководителем практики запишут и батюшку, и, наверное, в крузенштерновском фольклоре (жалко даже, что на паруснике давно не работает бард Городницкий) появится целый пласт баек и анекдотов «про попа».
И мне бы тоже, наверное, стоило высказаться в антиклерикальном духе, потому что и мне всегда неприятно, когда отделенная от государства церковь ведет себя так, как будто она в этом государстве полноправная хозяйка, а остальные - так, гости. К тому же, даже если я сам себе в этом не сознаюсь, появление священника на том судне, на котором прошли, может быть, лучшие месяцы моей (персонально моей) юности, не получается рассматривать иначе как покушение на что-то родное и неприкосновенное. В общем, поводов для недовольства клерикализацией «Крузенштерна», по-моему, достаточно.
Но все же батюшка, с какой стороны ни посмотри - лучше, чем замполит, а часовня - лучше, чем какая-нибудь «ленинская каюта». Глупости и нелепости, которые наверняка будут сопровождать первые батюшкины шаги на судне, по-видимому, неизбежны - но надо ведь с чего-то начинать. Может быть, сложится хорошая традиция - например, в портах захода на борт будут подниматься православные паломники, чтобы специально помолиться в судовой часовне.
Так что пускай будет.
Патаркацишвили
Смерть Бадри Патаркацишвили - самого богатого грузина в мире и одного из самых ярких деятелей новейшей не только грузинской, но и русской истории, - сама по себе, разумеется, драматична, но отдельная драма - это сутки с момента собственно смерти до момента, когда полиция графства Суррей объявила его смерть естественной. Кажется, в кино такие вещи принято называть саспенсом - когда непонятно, что именно должно произойти, но ожидание того, что произойдет, холодит кровь гораздо сильнее, чем любой ужас, какой только возможен.
