Леонид Самофалов
Впереди — полоса
Проект «Военная литература»: militera.lib.ru
Издание: Родины солдаты. — М.: Мол. гвардия, 1983.
OCR, правка: Андрей Мятишкин (amyatishkin@mail.ru)
Родины солдаты: Повести и рассказы / Сост. В. Ерашов. — М.: Мол. гвардия, 1983. — 448 с. — (Б‑ка юношества). Тираж 200000 экз. Цена 2 руб.
* * *
Проделав пилотаж в зоне, Алексей Баталин осмотрелся. Впереди — заснеженные пики, слева — зеленая долина, в долине петляет речка — быстрая, холодная, белая от пены. Вдалеке на зелени — серый штрих бетонной полосы, за ней угадывается скопление домов — городок.
— Двести пятый, я одиннадцатый.
— Одиннадцатый, я двести пятый, — послышался в наушниках голос руководителя полетов. — Разрешаю посадку.
С потерей высоты долина становится шире, но горы остаются такими же громадными.
После третьего разворота он выпустил шасси, убрал ручку управления двигателем — в обиходе РУД — на упор малого газа. Убрал резковато. Обороты быстро уменьшаются. И вдруг оборвался звук работающего двигателя! В следующую секунду Баталин уже докладывал:
— Двести пятый, остановился двигатель.
Он не отрывал глаз от стрелки высотометра, а правая ладонь, сжимая ручку управления, действовала как бы сама по себе и задавала машине наиболее выгодный угол планирования.
«Спокойно! Без паники! Высота еще есть. Надо попытаться запустить двигатель».
— Баталин! — раздался в наушниках голос руководителя полетов. — Переключи…
Потом Алексей пытался осмыслить, сам он сделал все необходимые переключения или следовал командам с земли. Очень уж совпадали его собственные действия с командами!
Стрелка указателя оборотов дрогнула, пошла вправо, до слуха донесся нарастающий свист: двигатель запустился. Обороты плавно возрастают, стрелка приближается к отметке «40».
Взлетно–посадочная полоса. Удар о бетонку тяжеловат. Ничего, обошлось. Бежим по полосе…
* * *
Тягач отбуксировал машину Баталина. Набежали специалисты. Механики по авиационному оборудованию быстренько извлекли опломбированную бортовую систему автоматической регистрации параметров полета. Было слышно, как техник самолета Владимир Торгашин и механик Анатолий Драчев о чем–то спорили, слов не разобрать. Двигатель перед запуском они проверили, после запуска прослушали. Кто ж виноват, что он остановился.
— Черт его знает, товарищ лейтенант, — с досадой проговорил Торгашин. — Думали–думали, ничего не придумали.
— Я слышал, как вы думали.
— Не должен был он останавливаться!
— Это вы в цель, — ответил Баталин. — Прямо в яблочко. Он вообще не должен никогда останавливаться, пока не остановишь.
Подошел заместитель командира эскадрильи по инженерно–авиационной службе капитан технической службы Сливкин в сдвинутой на затылок фуражке. Рыжие волосы Сливкина слиплись на лбу.
— Ну что? — обратился он к технику и механику.
— Ничего, Григорий Денисович. — Торгашин развел руками. — Если и есть что, так снаружи не видно. Разбирать надо.
— Разбирать погодите! Команды не было. А в журнале летчик расписывался перед вылетом?
— Обязательно, Григорий Денисович. Без этого они не взлетают.
Сливкин повеселел и обернулся к Баталину.
— Поди, что–нибудь не так делал, а, лейтенант?
— Делал как надо, — холодно произнес Алексей.
— Тогда и волноваться нечего. У нас все в порядке, у тебя все в порядке. Блеск! А ты чего, лейтенант, в костюме паришься? Иди переодевайся — в штаб все равно вызовут. Сейчас прибористы графики там всякие чертят, на линейках подсчитывают — ищут. Чего на припеке–то сидеть?
* * *
Переодевшись, Алексей направился к стартовому командному пункту, где летчики в тени невысоких деревьев дожидались своей очереди на вылет. Тарас Лапшин подвинулся на длинной низкой скамейке.
— Садись.
— Благодарствую.
Тарас повернул к нему остренькое свое лицо, усеянное крупными веснушками.
— Нашли отчего?
О предпосылке к летному происшествию знал уже весь аэродром: динамики развешаны повсюду.
— Ищут, — отозвался Баталин.
— Если так долго ищут, значит, ты не виноват, — задумчиво произнес Лапшин.
Он был уверен: произошла какая–то чертовщина, машина сама «взбрыкнула», а может быть, и скрытый заводской дефект. Об этом в училище говорили на занятиях. Летаешь себе, летаешь, вдруг — неожиданное «взбрыкивание».
Летчики не прислушивались к беседе молодых пилотов. Из динамика над головой слышались распоряжения руководителя полетов, командира второй эскадрильи майора Алдонина.
* * *
Внешний осмотр двигателя ничего не дал. Командир полка Сердюков приказал разобрать на «одиннадцатке» силовую установку.
— Выходит, полеты прекращаем? — спросил старший штурман полка подполковник Якунин.
— Нет, летаем. Мы и так еле в план укладываемся. Не знаю даже, как будем выглядеть в соревновании с этой предпосылкой!
В одном из помещений командно–диспетчерского пункта специалисты анализировали записи бортовой регистрирующей аппаратуры — САРПП. Мнения разделились. Одни утверждали: виноват летчик, другие возражали.
— Все ясно, — заявил руководитель группы дешифровщиков капитан Омелин, молодой мужчина с залысинами до макушки. — Пилот второпях переместил РУД за положение «стоп». Вот и все!
— Из чего это видно? — спросил командир первой эскадрильи майор Попов.
