Война от звонка до звонка. Записки окопного офицера

Война от звонка до звонка. Записки окопного офицера

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность. Книга завершается финалом, связывающим воедино темы и сюжетные линии, исследуемые на протяжении всей истории. В целом, книга представляет собой увлекательное и наводящее на размышления чтение, которое исследует человеческий опыт уникальным и осмысленным образом.

Жанры: Биографии и мемуары, О войне
Серия: Война и мы. Солдатские дневники
Всего страниц: 200
ISBN: 5-699-12020-3
Год издания: 2005
Формат: Полный

Война от звонка до звонка. Записки окопного офицера читать онлайн бесплатно

Шрифт
Интервал

«Солдат должен быть накормлен, знать, за что воюет, и верить своему командиру» — это универсальная формула успеха ведения любой войны. Перед вами книга одного из тех, кто прошел войну от звонка до звонка, видел горечь отступлений и радость побед, будучи офицером саперной роты, ползал на брюхе в окопной грязи.

Эта книга — откровенный рассказ о тех людях, кто воевал, и о тех, кто предпочитал отсидеться в тылу, кто искренне верил в социалистическое будущее СССР и кто использовал идеологию в карьерных интересах. Эта книга воспоминаний — откровенное свидетельство «бойца идеологического фронта» о себе и своем времени.


Ляшенко Николай Иванович

Часть первая

С боями отступаем...

От Тихвина до Волхова Август — ноябрь 1941

Воин Красной Армии! Спаси!

ПЕРВАЯ БОМБЕЖКА И ПЕРВАЯ СМЕРТЬ

Великая Отечественная война бушевала уже сорок дней и сорок ночей, когда в начале августа 1941 года наша дивизия прибыла на маленькую железнодорожную станцию Тихвин.

Солнце клонилось к западу, но жара стояла еще нестерпимая, небо над нами высилось чистое, голубое; знойное лето, кажется, умышленно помогало врагу буйствовать и творить бесчинства на нашей земле.

Небольшой городок Тихвин, как говорили, почти сплошь деревянный, лежал где-то поблизости, севернее станции, в нем что-то догорало, выбрасывая временами сизый дымок. Станцию и город немцы уже бомбили, о чем рассказывали не только рабочие, но свидетельствовали и многочисленные руины, воронки от авиабомб на железнодорожных путях, изуродованные товарные и пассажирские вагоны, стены которых были забрызганы людской кровью.

В предвидении новой бомбежки полки, части и подразделения дивизии разгружались с ходу и очень быстро. Только что прибывший эшелон через десять — пятнадцать минут угоняли со станции уже порожним, а наши подразделения, направляемые офицерами штаба, почти бегом двигались на юг, в видневшиеся на горизонте леса.

Под разгрузкой стоял последний эшелон артиллерийского полка. Все гаубицы уже были выгружены и на галопе уходили к лесу, последним разгружался зенитный дивизион, оставалось снять одну зенитную пушку и два ДШК[1], как внезапно в совершенно чистом небе на небольшой высоте появилась эскадрилья тяжелых четырехмоторных «юнкерсов». Развернувшись в боевой порядок, они начали бомбить станцию. Зенитчики мужественно продолжали разгружать свое имущество, а машинист, стремясь увести состав из-под бомбежки, принялся гонять его взад-вперед. Но фашисты не желали упустить добычу и пытались все-таки накрыть состав своими бомбами. Видя эту безнаказанную наглость, комиссар дивизиона вскочил на платформу, сам сел за ДШК и ударил по «юнкерсам» очередями крупнокалиберных пуль. Почувствовав энергичный отпор, «юнкерсы» быстро разлетелись в разные стороны и, сбросив бомбы куда попало, стали уходить восвояси. Но один бомбардировщик отделился от эскадрильи и, развернувшись по ходу эшелона, снова зашел на бомбежку, успел сбросить на эшелон две бомбы, и в это же время по нему полоснул из своего ДШК комиссар дивизиона. «Юнкерс» мгновенно вспыхнул яркой свечой и рухнул рядом с почти пустым эшелоном, угрожая ему пожаром. Находившиеся неподалеку в укрытиях солдаты и офицеры сбежались к месту пожара. Самолет пылал, высоко в небо поднимался черный столб дыма, распространяя смрадный запах горящего солидола и жареного мяса, летчики не успели выброситься на парашютах и теперь горели вместе со своим «юнкерсом». А комиссар дивизиона лежал на платформе возле своего ДШК с пробитой грудью, кровь струилась по деревянному настилу вагона и, найдя щель, капала на пыльную сухую землю тихвинского вокзала.

Это была первая кровь нашей дивизии. Кровь комиссара зенитного дивизиона, геройски погибшего в борьбе с врагом.

Эшелону «юнкерсы» не сумели причинить вреда, и теперь его машинист смог спокойно увести состав в безопасное место.

К ночи того же дня передовые части дивизии были уже в двадцати пяти — тридцати километрах от Тихвина, а к вечеру следующего — в девяноста километрах.

БЕЖЕНЦЫ

Мы шли форсированным маршем днем и ночью, делая лишь небольшие привалы для отдыха и принятия пищи. Пятидневное сидение в вагонах, почти без движения, давало себя знать, болели ноги, ныла поясница, плечи под портупеей словно кто побил палкой; пока идешь, кажется, все в порядке, а стоит сесть на привале, как невольно вскрикнешь вставая. Но роптать не на кого. Да и что роптать?..

Дивизия двигалась и большими дорогами, и проселками, и просто сквозь лесную чащу по азимуту, и всюду навстречу нам тянулся огромный поток беженцев. Ехали на грузовиках, подводах, шли пешком, толкая перед собой двухколесные тачки, двух- и трехколесные велосипеды, высоко загруженные домашним скарбом, другие шли без ничего, неся на руках маленьких детей и узлы с самым необходимым. Все эти люди, и ехавшие на транспорте, и пешие, были сильно возбуждены, утомлены и деморализованы, и все они торопились, стремясь как можно скорее уйти подальше от наседавших гитлеровцев. Но куда? Они и сами не знали. Они просто старались поскорее выйти из зоны войны — куда-то подальше и там отдохнуть, перевести дух, осмотреться, понять, что делать дальше. Однако до сих пор это не удавалось. Многие шли от самой Риги, из Эстонии, Пскова, и нигде немцы не давали покоя. Вид у людей был крайне изможденный. Слабея, они еле двигали свой ручной транспорт. Мужчины — небритые, женщины — обветренные, почерневшие, все в пыли; грязные дети. Да и что удивляться? Ведь они находились в почти беспрерывном движении вот уже больше месяца. «Мы уже забыли, что такое отдых, разницу между днем и ночью, что такое горячая пища», — говорили нам беженцы из какого-то эстонского совхоза.


Рекомендуем почитать
Санкт-Петербург. Культминимум для жителей и гостей культурной столицы

Все знают, что Россия – страна с уникальной культурой, а Санкт-Петербург является нашей культурной столицей. А что вы знаете о городе на Неве?Автор книги, известный историк, предлагает вам совершить вместе с ним персональный культпоход. Прочитав книгу, вы узнаете: как за два с половиной часа познакомиться с основными шедеврами петербургской архитектуры; как возник и развивался наш город; кому и за что в Петербурге ставят памятники; какие места в городе являются самыми любимыми у горожан; как Петербург был Ленинградом; какой он – современный Питер.В конце книги вас ждет тест на звание культурного петербуржца! Совсем неплохо подняться в культурном отношении хотя бы до Адмиралтейской иглы!


Зодчие Санкт-Петербурга XVIII–XX веков

В книге В.Г. Исаченко рассказывается о зодчих Петербурга – Петрограда – Ленинграда. Она позволяет по-новому оценивать преемственность в творческих подходах к архитектуре разных поколений зодчих.Кроме фотографий, издание иллюстрировано рисунками автора.Книга адресована тем, кто интересуется архитектурой Северной столицы.


Одиссея Талбота

СССР наконец-то нашел способ «разобраться» с Америкой. Взорванный в космосе на спутнике «Молния» атомный заряд должен разрушить всю электронную аппаратуру на территории США, после чего Америка должна стать легкой добычей СССР. Но доблестные ветераны Управления стратегических служб (предшественника ЦРУ), рискуя, естественно, жизнью, мужественно пресекают козни КГБ.


Газета Завтра 794 (06/2009)

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Дневник и записки (1854–1886)

Елена Андреевна Штакеншнейдер — дочь петербургского архитектора Андрея Ивановича Штакеншнейдера. Ее «Дневник и записки» представляет ценнейший документ как по количеству фактов, существенных для понимания эпохи, так и по глубине и проникновенности их истолкования.


В.Грабин и мастера пушечного дела

Книга повествует о «мастерах пушечного дела», которые вместе с прославленным конструктором В. Г. Грабиным сломали вековые устои артиллерийского производства и в сложнейших условиях Великой Отечественной войны наладили массовый выпуск первоклассных полевых, танковых и противотанковых орудий. Автор летописи более 45 лет работал и дружил с генералом В. Г. Грабиным, был свидетелем его творческих поисков, участвовал в создании оружия Победы на оборонных заводах города Горького и в Центральном артиллерийском КБ подмосковного Калининграда (ныне город Королев). Книга рассчитана на массового читателя. Издательство «Патриот», а также дети и внуки автора книги А. П. Худякова выражают глубокую признательность за активное участие и финансовую помощь в издании книги главе города Королева А. Ф. Морозенко, городскому комитету по культуре, генеральному директору ОАО «Газком» Н. Н. Севастьянову, президенту фонда социальной защиты «Королевские ветераны» А. В. Богданову и генеральному директору ГНПЦ «Звезда-Стрела» С. П. Яковлеву. © А. П. Худяков, 1999 © А. А. Митрофанов (переплет), 1999 © Издательство Патриот, 1999.


«Еврейское слово»: колонки

Скрижали Завета сообщают о многом. Не сообщают о том, что Исайя Берлин в Фонтанном дому имел беседу с Анной Андреевной. Также не сообщают: Сэлинджер был аутистом. Нам бы так – «прочь этот мир». И башмаком о трибуну Никита Сергеевич стукал не напрасно – ведь душа болит. Вот и дошли до главного – болит душа. Болеет, следовательно, вырастает душа. Не сказать метастазами, но через Еврейское слово, сказанное Найманом, питерским евреем, московским выкрестом, космополитом, чем не Скрижали этого времени. Иных не написано.


Градостроители

"Тихо и мирно протекала послевоенная жизнь в далеком от столичных и промышленных центров провинциальном городке. Бийску в 1953-м исполнилось 244 года и будущее его, казалось, предопределено второстепенной ролью подобных ему сибирских поселений. Но именно этот год, известный в истории как год смерти великого вождя, стал для города переломным в его судьбе. 13 июня 1953 года ЦК КПСС и Совет Министров СССР приняли решение о создании в системе министерства строительства металлургических и химических предприятий строительно-монтажного треста № 122 и возложили на него строительство предприятий военно-промышленного комплекса.


Воспоминание об эвакуации во время Второй мировой войны

В период войны в создавшихся условиях всеобщей разрухи шла каждодневная борьба хрупких женщин за жизнь детей — будущего страны. В книге приведены воспоминания матери трех малолетних детей, сумевшей вывести их из подверженного бомбардировкам города Фролово в тыл и через многие трудности довести до послевоенного благополучного времени. Пусть рассказ об этих подлинных событиях будет своего рода данью памяти об аналогичном неимоверно тяжком труде множества безвестных матерей.


Фернандель. Мастера зарубежного киноискусства

Для фронтисписа использован дружеский шарж художника В. Корячкина. Автор выражает благодарность И. Н. Янушевской, без помощи которой не было бы этой книги.


Мы - дети войны. Воспоминания военного летчика-испытателя

Степан Анастасович Микоян, генерал-лейтенант авиации, Герой Советского Союза, заслуженный летчик-испытатель СССР, широко известен в авиационных кругах нашей страны и за рубежом. Придя в авиацию в конце тридцатых годов, он прошел сквозь горнило войны, а после ему довелось испытывать или пилотировать все типы отечественных самолетов второй половины XX века: от легких спортивных машин до тяжелых ракетоносцев. Воспоминания Степана Микояна не просто яркий исторический очерк о советской истребительной авиации, но и искренний рассказ о жизни семьи, детей руководства сталинской эпохи накануне, во время войны и в послевоенные годы.Эта книга с сайта «Военная литература», также известного как Милитера.


Прикрой, атакую! В атаке - «Меч»

Время неумолимо, и все меньше остается среди нас ветеранов Великой Отечественной войны, принявших на свои плечи все ее тяготы и невзгоды. Тем бесценнее их живые свидетельства о тех страшных и героических годах. Автор этой книги, которая впервые издается без сокращений и купюр, — герой Советского Союза Антон Дмитриевич Якименко, один из немногих летчиков, кому довелось пройти всю войну «от звонка до звонка» и даже больше: получив боевое крещение еще в 1939 году на Халхин-Голе, он встретил Победу в Австрии.


Танкист на «иномарке». Победили Германию, разбили Японию

Герой Советского Союза Дмитрий Федорович Лоза в составе 46-й гвардейской танковой бригады 9-го гвардейского танкового корпуса прошел тысячи километров но дорогам войны. Начав воевать летом 1943 года под Смоленском на танках «Матильда», уже осенью он пересел на танк «Шерман» и на нем дошел до Вены. Четыре танка, на которых он воевал, сгорели, и два были серьезно повреждены, но он остался жив и участвовал со своим корпусом в войне против Японии, где прошел через пески Гоби, горы Хингана и равнины Маньчжурии.В этой книге читатель найдет талантливые описания боевых эпизодов, быта танкистов-«иномарочников», преимуществ и недостатков американских танков и многое другое.


«Артиллеристы, Сталин дал приказ!» Мы умирали, чтобы победить

Автор книги Петр Алексеевич Михин прошел войну от Ржева до Праги, а затем еще не одну сотню километров по Монголии и Китаю. У него есть свой ответ на вопрос, что самое страшное на войне — это не выход из окружения и не ночной поиск «языка», даже не кинжальный огонь и не рукопашная схватка. Самое страшное на войне — это когда тебя долгое время не убивают, когда в двадцать лет на исходе все твои физические и моральные силы, когда под кадыком нестерпимо печет и мутит, когда ты готов взвыть волком, в беспамятстве рухнуть на дно окопа или в диком безумии броситься на рожон.