В ушах Корта гремел оглушающий грохот битвы.
Корт даже не заметил, как вражеский воин, вопя от ярости, занес свой меч. Лишь в последнее мгновение он уловил опасное движение.
Удар противника пришелся в щит, который закрывал руку Корта до самого плеча. Звона металла о металл он также не услышал, лишь почувствовал сильный толчок. Резко развернувшись, Корт дважды, крест-накрест, рубанул по руке нападающего. Тот покачнулся, отражая клинком удар Корта, но удача изменила ему. Корт же, воспользовавшись медлительностью противника, рассек ему плечо. Рот нападавшего раскрылся в новом немом крике, и враг рухнул навзничь.
Даже в горячке сражения Корт испытывал какое-то радостное волнение при мысли, что ему не нужно никого убивать.
Он бился в первых рядах своего воинства, ожидая, что на смену поверженному врагу сейчас подоспеет свеженький, — но, к его удивлению, никто не торопился занять место упавшего.
Наоборот, двое или трое развернулись и бросились наутек, спасаясь от натиска бойцов Корта, а он сам застыл на мгновение, не веря своим глазам. Затем лицо Корта осветила улыбка, а в ушах зазвенел, на сей раз громко и явственно, победный клич солдат его отряда — казалось, мощь яростного звука гнала и подталкивала врагов в спину: они бежали со всех ног, и чем громче кричали атакующие, тем быстрее.
Опьяненный победой, юный Аулин с громким воплем бросился преследовать бегущих.
— Остановите его!.. — крикнул Корт.
Сержант Отто и еще двое воинов бросились вперед, чтобы остановить безумца. Поймав юношу, они бесцеремонно впихнули его обратно в строй.
Слава Богу, вздохнул про себя Корт. Третье правило, которое полагалось усвоить каждому начинающему воину, гласило: никогда не пытайся преследовать разбитого врага. Сколько раз случалось так, что стоило только покинуть спасительные ряды своих как противник моментально собирался с силами и сам переходил в наступление.
Корт наблюдал за бегством врага спокойно, даже равнодушно. Чего еще ждать от неотесанных крестьянских парней, которых в спешном порядке, всего за неделю, обучили кое-как стоять в строю, потому что их господину неожиданно стало известно, что Властелин Зутейна нанял Голубую Роту и двинулся на него войной? Как таким тягаться с закаленными в боях профессионалами? Неудивительно, что они продержались всего полчаса!
— Так что, мы не станем их преследовать? — недовольно спросил старший сержант.
— Разумеется, нет, сержант Отто, — ответил Корт, — мы дождемся сигнала капитана.
Раздался пронзительный рев горна, перекрывший недовольный ропот голосов. Солдаты Голубой Роты отозвались радостными криками.
— В атаку!.. — приказал Корт старшему сержанту, и тот зычным голосом передал приказ дальше.
Солдаты его взвода выступили вперед, перешагивая через груды поверженных тел.
Корт понимал, что как только жажда первой крови пройдет, это зрелище покажется гнетущим и омерзительным, но пока у него внутри все ликовало. Сколько врагов пыталось поразить его, и вот теперь они лежат бездыханные, он же шагает по земле, цел и невредим!..
Солдаты поднялись на вершину холма, и тут Корт увидел Громил. Спасая собственную шкуру, они неслись сквозь строй своих же солдат, расталкивая и сбивая их с ног. Толкачи, тоже верхом, неслись за ними по пятам.
В бой вступил резерв бойцов Голубой Роты, которые до времени затаились в сосновой роще, где капитан решил устроить засаду. Солдаты обогнули подножие холма и теперь оказались у неприятеля в тылу, где и продемонстрировали, на что способны. На бегу хватая под уздцы вражеских скакунов, да так крепко, что те едва не касались мордами земли, воины Голубой Роты стали окружать противника.
Тем временем пехотинцы-Сапоги, видя, что дело приняло скверный оборот, бросились наутек. Никто и не думал их останавливать — за рядовых солдат не давали выкупа. Иногда кто-нибудь из «пехтуры» замедлял бег, словно вспомнив о своем долге — защищать господина до последней капли крови, — но, завидев солдат Голубой Роты, Сапоги с воплем бросались догонять своих собратьев.
— Да, выкуп нам сегодня не светит, — проворчал старший сержант.
— А ты не иначе как собрался припрятать где-нибудь для себя оруженосца, чтобы потом выручить за него хорошие деньги? — с ухмылкой поинтересовался Корт.
— И в мыслях не было, лейтенант, — живо парировал сержант Отто, — вы же меня знаете.
Корт знал Отто как свои пять пальцев, поэтому понимал, что именно подобную штуку наглец и проделал бы, будь у него такая возможность. И наплевать на то, что захудалый младший офицеришка не имеет права брать в плен старшего по званию. Одни только доспехи Толкача стоят столько, сколько сержантский кошт приносит за год. Правда, меч можно оставить и себе.
— Бери, но делись с ближним, — напомнил Корт сержанту. — Всякий, кто захватил для выкупа Громилу или Толкача, обязан делиться с остальными.
Разумеется, брать в плен самого Властелина им ни разу не приходилось.
— Будто я не знаю! — с легким недовольством проворчал сержант Отто.
До него не сразу дошло, что Корт втолковывает прописные истины не ему, а трем новобранцам, которым повезло остаться в живых после боевого крещения.
