Пролог
Краешком сознания она понимала, что спит. Но все происходящее ощущалось настолько реально, что и воспринималось как реальность, тяжелая и страшная. Конечно, с этим ужасом можно было бы расстаться усилием воли, когда станет совсем невмоготу и не останется уже сил терпеть и бороться. Но хотелось наконец узнать, чем завершится сновидение. Для этого надо было потерпеть. Собрать все силы и выдержать испытание до конца.
Уже несколько ночей подряд она видела один и тот же сон. Она называла этот ночной сериал «Жертва кораблекрушения». Вот и сегодня ночью она вновь, как только закрыла глаза, оказалась посреди безбрежного океана. Одна, среди обломков корабля, в хороводе акул, умирающая от жажды и истощения под безжалостными лучами дневного светила, мерзнущая от нестерпимого холода ночью.
На этот раз было утро. Первые лучи неспешно выползающего из-за горизонта, пока еще слабо окрашенного, белесого диска упали на ее обожженные, разъеденные солью веки. Она приподняла голову и привстала на плоту, опираясь на локти. Вокруг простирался океан, бесконечный, величаво-спокойный, безостановочно несущий куда-то вдаль, за горизонт, свои пенистые волны. Совершенно одна, если не считать альбатросов в небе, распластавших свои огромные крылья. И стаи акул, неутомимо описывающих круги вокруг деревянного обломка от обшивки корабля, на котором укрывалась от их зубов маленькая женская фигурка, привязанная к этому импровизированному плоту обрывками снасти. И еще на нее смотрел Океан, этот огромный монстр, почти живое существо, равнодушное к судьбам людей, готовое отдать на съедение своим питомцам маленькую, еще живую букашку, осмелившуюся забраться так далеко от суши, от назначенного ей природой места обитания.
Лохмотья платья плохо защищали тело от раскаленного солнца и соленого морского ветра. Эти два бича враждебной природы иссушали, обжигали и разъедали ее кожу, уже и без того красную, покрывшуюся волдырями... Она потеряла счет времени, но полагала, что идет третий день после катастрофы. Три дня физических мучений и прочно утвердившееся в сознании чувство безнадежности. Помощь не придет или придет слишком поздно. Она уже достигла пределов своих физических и психических возможностей. Почти утратила волю к сопротивлению и желание выжить. Лучше сдаться и прекратить разом эти страдания.
Можно отвязаться и соскользнуть в воду. Она даже не успеет утонуть. Треугольные плавники акул мигом сомкнутся вокруг долгожданной добычи и играючи разорвут ее на части, замутив алой человеческой кровью зеленовато-прозрачную воду. Редкое для этих тварей лакомство. Акулий деликатес из женской плоти. Это даже лучше, чем оставить свое мертвое тело на плоту, разлагающееся день за днем, пока от него не останутся только выбеленные ветром кости. В любом случае, независимо от ее решения и воли, ей недолго оставалось чувствовать боль и жажду. Человек на две трети состоит из воды. Без нее он способен выдержать неделю, но не в таких условиях, не под таким солнцем и ветром. Интересно, сколько воды в ней осталось? И осталось ли вообще. Три дня — это предел, и она его уже достигла. Придется вскоре подвести последнюю черту. Должно быть, последний раз в своей жизни она увидела восход этого безжалостного светила. А вот его заход цвета запекшейся крови ей уже не удастся посмотреть...
Говорят, перед смертью человек вспоминает прошедшую жизнь. В памяти мелькает калейдоскоп событий и лиц. А вот в ее воспаленном мозгу всплывает только начало этого кошмара. Внезапно налетевший ураган, пронзительный и грозный рев ветра, валы взбесившейся воды вздымаются все выше и выше, швыряя как игрушку корабль и разбивая его в щепки. Поединок двух стихий, двух природных гигантов — воды и ветра, схватка двух разъяренных чудовищ. И хрупкий, слабый человечек, как маленькое хлебное зернышко между мельничными жерновами, растираемый в прах, уходящий в небытие. Жалкая, ничтожная и даже неинтересная для них случайная жертва.
Она уцелела только потому, что заранее привязала себя к мачте, еще в начале шторма. Ее носило, крутило, бросало, засасывало в кипящую глубину, швыряло ввысь на огромных валах взбесившихся волн, выворачивая наизнанку, порождая безумие, вселяя безнадежность и ужас. К счастью, она быстро потеряла сознание. А когда очнулась, вокруг уже простиралась пустынная, спокойная гладь, украшенная ровными гребнями невысоких волн. И начались новые испытания. Несколько суток без еды и воды, под раскаленным солнцем днем и пронизывающим холодом ночью. Иссеченная соленым морским ветром кожа, воспаленные губы, шершавый, распухший язык и жадные глаза акул, чутко стороживших столь желаемый кусок человеческой плоти.
И вдруг Брит увидела какую-то точку вдали. Она даже решила, что в глаз попала соринка. Хотя откуда ей тут взяться? Решила протереть глаза, но это не понадобилось. Точка росла, быстро увеличиваясь в размерах, пока не превратилась в фигуру человека. Вначале она подумала, что это галлюцинация. Рассудок не выдержал испытаний. Предсмертное помутнение разума. Этого просто не может быть. Библейские времена давно стали мифом. Божественных чудес ожидать не приходится. Но человек приближался, и она уже могла видеть его лицо. И она неожиданно вспомнила молитву, которой ее учили в детстве, и зашептала ее потрескавшимися губами. Ибо это был не просто человек, а человек, шедший по воде...
