— Вчера днем на улице Королева совершено ограбление, — говорил сухой женский голос за кадром, а на экране телевизора появилась панорама неширокой старенькой улицы. — В четыре часа к пункту обмена валюты подъехала инкассаторская машина. Двое инкассаторов отправились в здание обменника, а третий и водитель остались в автомобиле. Когда инкассаторы вышли из здания, двое неизвестных молодых людей открыли по ним и находившимся в машине людям огонь из пистолетов. Действия вооруженных преступников были хорошо организованы, дерзки, хладнокровны и неожиданны. Работники службы инкассации не сумели ничего предпринять в ответ. В результате стрельбы водитель и трое инкассаторов были убиты. Один из нападавших — атлетического сложения парень лет двадцати восьми — выхватил из рук упавшего инкассатора сумку с деньгами, перебежал дорогу и скрылся в проходе между двумя зданиями. Двое других молодых людей побежали в противоположном направлении по прилегающей к улице Королева улице Вавилова и вскоре исчезли в подъезде одного из домов. Выскочившая на звуки стрельбы из расположенного неподалеку ювелирного магазина охрана погналась за грабителями, однако тем удалось скрыться. Прибывшая на улицу Королева группа сотрудников милиции произвела осмотр места происшествия и опрос свидетелей. И подъезд дома, и двор оказались проходными. Никто из опрошенных свидетелей не видел грабителей после того, как они исчезли с места преступления. Объявленный по городу план «Перехват» результатов не дал. Преступление оказалось тщательно спланированным. Возможно, среди прохожих находились пособники нападавших. По факту преступления на улице Королева возбуждено уголовное дело. Ведется следствие… — Оператор еще раз прошелся видеокамерой по углу пятиэтажного серого дома, небольшому одноэтажному кафе, задержался на узком тесном проходе между двумя зданиями, затем показал противоположную сторону улицы, зарешеченный, отделанный мраморной крошкой пункт обмена валюты, лежавшие неподалеку от него в лужах крови тела и, не жалея пленки, надолго взял крупным планом переднюю часть неприметного «газика» с разбитым ветровым стеклом, с застывшими в неестественных позах на сиденьях двумя трупами.
Зрелище, надо сказать, не для завтракающего человека. Я встал из-за журнального столика, переключил на стареньком телевизоре «Горизонт» программу и снова сел на диван. Показывали видеоклип «Блестящих». Признаться, мелькание на экране женских грудей и, извините, задниц тоже аппетит не повышает. Но все же предпочтительнее лицезреть во время трапезы живые части человеческого тела, нежели мертвые. И я стал намазывать на хлеб масло. Едва я откусил от бутерброда, как зазвонил стоявший на журнальном столике телефон. Аппарат у меня допотопный, еще советский, с мощным звонком, от которого я каждый раз вздрагиваю, но вот заменить телефон никак не могу. Ностальгия по совку. Шучу, конечно. Недосуг просто.
Я снял трубку.
— Алло?
Звонила моя приятельница Вера. У нее приятный нежный голосок избалованной принцессы из сказки, однако сегодня моя приятельница криклива, шумна, как ворона, вспугнутая с мусорной кучи.
— Игорь, это ты?! — срывающимся взволнованным голосом воскликнула Вера. — Игорь!
Спрашивает, будто кроме меня в моей холостяцкой квартире еще кто-то может ответить моим голосом. Я прожевал кусок, сделал глоток кофе и голосом робота ответил:
— Вы набрали номер квартиры Игоря Гладышева. Он у телефона. Представьтесь, пожалуйста.
— Да хватит прикалываться-то! — обиженно произнесла Вера и снова закудахтала: — Мне не до шуток, Игорь! У меня беда!
Верка — разведенка. Я частенько оказываю ей посильную мужскую помощь, в смысле выступаю в качестве тягловой силы, когда необходимо поднять к ней на этаж какой-либо груз, или, наоборот, — спустить во двор тяжелый предмет, а также провожу у нее дома кое-какой мелкий ремонт бытовой техники, мебели и водопроводных кранов. По части забивания гвоздей и сверления отверстий в стене я тоже мастер. Вот и сейчас я решил, что потребовался моей приятельнице для решения сугубо бытовых вопросов.
— Кран потек? — предположил я тоном человека, для которого протекание крана не является трагедией. — В прошлый раз, когда я к тебе домой заходил, видел, на кухне смеситель капает. Там на кран-буксе прокладку заменить нужно.
— Да какая, к черту, прокладка! — отмахнулась Вера. — У меня проблема посерьезней. Можешь ко мне зайти?
Я хлебнул еще кофе и с готовностью ответил:
— Разумеется. Жди! — и положил трубку.
Жены, как я уже упоминал, у меня нет, домработницы не имею — не из богатых я, — так что обхожусь без хозяйской женской руки в доме, а потому всю домашнюю работу выполняю сам. Я убрал со стола, сполоснул в кухне тарелки и чашку, оделся и вышел из квартиры. На лестничной площадке столкнулся с соседом Борькой. Мы поздоровались с ним за руку, перекинулись парой фраз и вместе в лифте спустились на первый этаж.
На дворе стоял октябрь, светило солнце, но по утрам и вечерами уже чувствовалось дыхание осени, и иной раз налетевший ветер гнал по земле опавшие листья.
Я расстался с Борькой, махнул ему на прощание рукой и двинулся по тротуару вдоль дома. Навстречу мне в ярко-красных спортивных штанах, ботах и ядовито-зеленой кофте крупной вязки шествовала хозяйка двадцать второй квартиры Лидия Ивановна. Противная старуха шагу никому не дает ступить, чтобы не прицепиться с дурацкими вопросами, язык почесать. Обычно я стараюсь обходить ее стороной, но вот сегодня попался.
