Высокая стройная женщина молча стояла у широкого пластикового окна и с печалью смотрела на кровать в окружении горы медицинского оборудования. Мигали лампочки, на мониторах извивались показатели пульса, сердечного ритма и еще множества непонятных параметров. Внутрь палаты не пускали – закрытая зона. Мало того, у дверей замерли две пары мужчин, равнодушно скользивших взглядами по изредка проходящим мимо работникам больницы или посетителям. Слева в бронежилетах с оружием в набедренной кобуре и автоматами за спиной – сержанты Сил Самообороны. Справа квадратные крепыши в черных костюмах, белоснежных рубашках с галстуками и вечных солнцезащитных очках. Друг друга охрана презрительно игнорировала, но при этом проверяла всех входящих внутрь по им одним известным критериям. Скорее всего – фотографии и имена медсестер и врачей довели до сведения. Как и крайне короткий список тех, кто имеет право заглянуть на огонек. К сожалению, Хиро Симидзу в этот перечень не добавили. И смотреть на замотанного в бинты молодого парня приходилось только через стекло.
В конце коридора закрылись двери лифта, еле слышно прозвучал девичьий голос. И через минуту рядом с Хиро встала девушка в джинсовом костюме и с большой коробкой в руках. Покосившись на новенькую, женщина произнесла:
– Подарки можешь положить вон на тот столик. Все съедобное достанется больнице, игрушки и прочие безделушки выдадут после выздоровления.
– А отдать Тэкеши нельзя?
– В медикаментозной коме. Выводить будут только через пару дней. Пока залечивают переломы и поддерживают организм.
– Все так плохо? – на глазах девушки блеснули слезинки. Но перед незнакомкой Эйко Хаяси решила не демонстрировать свои чувства к однокласснику, поэтому быстро достала скомканный платок, убрала предательскую влагу и с подозрением покосилась на красавицу. Та достала еле слышно завибрировавший телефон, ответила:
– Да, Кавакубо-сан. Нет, пока без изменений. Да, координаты оставила, обещали сообщиться сразу же. Надеюсь, он и сам сможет потом связаться. Профессор обещал, что сделано уже все возможное, будет жить… Автобусы? Какие автобусы? А, Тэкеши-сан их заранее заказал и прислал, чтобы у нас с доставкой коллекции проблем не было… Я поняла, Кавакубо-сан. Хорошо… Да, буду через час.
Убрав телефон, Хиро покосилась на насупившуюся девушку и горько усмехнулась:
– Не обижайся… Я помню эти часики. Тэкеши-сан брал их в подарок однокласснице, которая поддержала его в трудное время… Не стоит дуться на меня. Хоть я и считаюсь официально его подругой, но смогу претендовать только на место любовницы. Люди его уровня в жены берут совсем других.
– Уровня?
– Человек, которого от повторного покушения охраняет армия нашего государства и люди из борекудан – не может быть просто школьником… Безумно тебе завидую, ты увидишь его, когда Тэкеши-сан очнется. Мне же пора ехать. Удачи тебе, девочка. Пусть у тебя все получится. И не держи зла на меня. Если у вас все будет серьезно, я отойду в сторону. Я не враг ему.
Поклонившись охранникам, помощница самого известного кутюрье Ниппон ушла. А грустная девушка осталась смотреть, как на мониторах пляшут бледно-зеленые линии.
Пик-пик в ухо. И снова пик-пик. Кошу глазом, думаю: как бы заразу заткнуть. Пусть еле слышно, верещалка выкручена на минимум, но раздражает. Мало того, я ведь ее слышал и когда под препаратами в отключке валялся. Не знаю как – но большую часть происходящего вокруг так или иначе воспринимал. Как в тумане, это точно. Но даже перечислить большую часть визитеров смогу, кто рядом с кроватью топтался. Профессор – тот вообще первые двое суток буквально не отходил.
Спасибо тем, кто ради меня задницу рвал. Про парней – это позже, мы друг другу теперь жизнью обязаны, воевали и кровь проливали вместе. Кстати, они в этой же огромной палате кукуют, просто в левой отгороженной половине. Я в правой, как вип-персона. И оборудования здесь куда как больше. Видимо, надеялись остатки дара сохранить.
В любом случае, на место потасовки первым умудрились прискакать люди Рокеро Ватанабэ – он вакагасира того района и был в курсе, что на его территории драка намечается. Просто эпичность и размах не предполагал. Но пробрался по зарослям, пока еще оцепление выставляли. Оказали первую медицинскую помощь, попутно отзвонились господину Сакамото. Профессор поставил на уши медиков, прилетел на трех машинах скорой помощи. На них меня в госпиталь и отконвоировали.
У дверей палаты, правда, чуть драка не случилась. Люди оябуна утверждали, что доверия к властям никакого нет – вояки же меня расстреливали, судя по амуниции на трупах. Люди в форме хотели наложить лапу на измочаленные тела и разогнать всех куда-попало. Спас непонятный персонаж, который помахал документами, построил всех, до кого дотянулся и установил троевластие. В палате правил профессор. Снаружи в восемь глаз наблюдала сменяемая охрана. Список лиц для посещения утвердили быстро, сократив его до минимума.
Ну и потом оставалось лежать бревном, получать разнообразные жидкости внутрь и выводить переработанными через катетеры наружу. Так и лежал, лежал, пока в голове не начало проясняться. Туман ушел, вернулась слабая боль. Все же помяли меня во время пострелушек изрядно. И роняли, и стучали по мне. Одним словом – в отпуск хочу. Благо, школьные дела почти закончились, так что удеру-ка я сразу на каникулы. И фигвам обратно в школу всплыву до нового учебного года.
