Когда мы подошли к окраине посёлка, мама крепко взяла меня за руку и, наклонившись к самому уху, прошептала:
– Не вздумай хоть что-либо им отвечать! Даже если они станут оскорблять нас. Тем более, спорить не вздумай! Просто молчи и всё!
– Я буду молчать, ма! – пообещала я.
– Значит, договорились! – проговорила мама (с некоторым сомнением, правда), но всё же отпустила мою руку и лишь тихонько вздохнула.
Я и сама знала, что в посёлке лучше молчать. Люди не любят уродов, они терпеть их не могут…
А мы с мамой – уроды!
Так нас называют жители окрестных посёлков. Если же говорить научным языком, то мы – мутанты. Так нас тоже называют иногда. В основном, представители власти: жандармы и сборщики налогов, которые ежемесячно наведываются в резервацию за очередной данью.
Откуда мы взялись и почему выглядим именно так – вопрос сложный. С мамой на эту тему разговаривать бесполезно, дальше хозяйственных забот о завтрашнем дне и ежедневной тревоги о моём будущем её мысли никогда не идут. А вот падре, наш духовный наставник, как-то объяснил мне, что всё это началось очень давно, ещё в самом начале Новой Эры. Когда после долгой ядерной зимы и глобальной эпидемии, уничтоживших в общей сложности девяносто девять процентов человечества, началось постепенное его возрождение… вот тогда то и появились среди обычных людей первые мутанты…
Мы, то есть…
Отношение обычных людей к мутантам – если верить словам падре – не всегда было таким, как сейчас. В первые десятилетия (а, возможно, и столетия) Новой Эры, люди и мутанты частенько проживали в одних и тех же селениях и даже (в это сейчас и поверить трудно!) всячески помогали друг другу выжить, может быть потому, что общая беда, она как-то сплачивает. Но, по мере того, как губительные последствия катастрофы постепенно отходили в прошлое, отношение людей к мутантам кардинальным образом изменилось. Это значит, что терпеть рядом с собой уродов, вроде нас с мамой, людям стало просто невмоготу…
После великого множества кровавых эксцессов и погромов, после долгого периода массовых гонений, когда мутанты были, вообще, поставлены вне всякого закона и беспощадно уничтожались, уцелевшие жалкие их остатки были загнаны в специальные резервации, в коих и продолжают пребывать по сегодняшний день. Вернее, продолжают прозябать и постепенно вымирать там. А выходить из резервации (ненадолго, разумеется) имеют право лишь по специальному разрешению коменданта или его заместителя.
Такое разрешение у нас с мамой имелось, но полной безопасности оно, конечно же, не гарантировало.
Но пока всё шло благополучно. Люди не цеплялись к нам, даже оскорблений почти не выкрикивали (кроме детей, но что с них взять, с несмышлёнышей!). Так, провожали неодобрительными взглядами, сплёвывая презрительно в пыль. А некоторые и вообще потянулись вслед за нами в сторону рынка. Оно и понятно…
На рынке было довольно многолюдно, но других мутантов я, как не вглядывалась, так нигде и не разглядела. Это хорошо, значит, есть неплохой шанс быстренько распродать весь товар и так же быстренько убраться отсюда. Ибо, как бы не успокаивала меня мама, в посёлке я всегда чувствовала себя весьма неуютно…
Подойдя к отдельно стоящему торговому месту с грязной корявой надписью сверху «Для уродов» и заплатив положенный торговый сбор, мама принялась раскладывать на тёмной, растрескавшейся от непогоды и времени поверхности стола наши изделия: игрушки, деревянную посуду, изящные плетёные коробочки для разных мелких предметов. В общем, всё то, что мы с мамой успели сделать за последние полторы недели…
Обычно люди всё это охотно покупали, тем более, что мы с мамой (в отличие от многих других продавцов-мутантов) цены предлагали весьма умеренные и даже снижали иногда первоначальную цену, особенно если видели, что покупатель настоящий и действительно намеревается купить что-либо солидное. Но сегодня торг почему-то шёл вяло. Немногие подходили к нашему столу, да и то, чаще всего для того лишь, чтобы презрительно сплюнуть в пыль и вновь отойти, так ничего и не приобретя. К обеду мы смогли продать лишь несколько деревянных ложек разных размеров, одну музыкальную шкатулку и одну простую, а также две небольших плетёные коробочки для разных мелочей…
А потом к нам подошла целая компания подвыпивших молодых людей. И, конечно же, не с целью покупки шкатулок или коробочек…
– Смотрите, пацаны, две уродки! – с ухмылочкой, не предвещавшей ничего хорошего, проговорил один из парней, самый высокий из всех и, по всему видно, вожак всей их компании. – А молодую я бы поимел! А вы как?
Его компания лишь дружно и одобрительно загоготала в ответ.
Как я уже говорила, подавляющее большинство людей не испытывает по отношению к мутантам ничего, кроме инстинктивного какого-то отвращения, что ли… Они нас даже не ненавидят, им просто муторно на нас смотреть, а уж, тем более, общаться с нами. Но вот среди молодых парней в последнее время появилась такая извращённая мода: вступать в половые сношения с уродками. Причём, не одному, а сразу всей компанией. Вернее, не сразу, а по очереди. Это у них, вообще, за шик моды почитается…
