Сколько себя помню, я все время была зациклена на еде. В детстве я твердо вознамерилась стать балериной. Конечно, очень многие маленькие девочки хотят стать балеринами, но для меня это было серьезно, я действительно считала, что в один прекрасный день буду примой. Десяток лет в танцевальном мире неизбежно привели к тому, что я стала очень придирчиво относиться к собственному весу и питанию. К двенадцати годам я уже кое-что знала о диетах, и это было вполне естественно для девочки, которая решила поступить в балетную труппу Сан-Франциско. Я пришла на просмотр, и меня не взяли. Мне сказали прямым текстом, что я никогда не буду танцевать, потому что мое «тело не подходит для танцев». В тот момент я была уничтожена; сейчас я стыжусь этих воспоминаний. Не помню, сколько именно я тогда весила, но точно знаю, что никакого лишнего веса у меня и в помине не было. К несчастью, мое тогда еще фактически детское сознание признало, что я толстая, и я с неохотой оставила балет и переключилась на более обычные тинейджерские темы: спорт, чирлидерство, мальчики.
Такое отношение к собственному весу подкреплялось не только занятиями танцами, но и общим настроем в семье, где кто-нибудь обязательно сидел на диете. Еще до полового созревания я научилась подсчитывать калории. И я твердо усвоила урок, который мне впервые преподал танцевальный мир: следить за тем, что ты ешь, – это нормальная часть жизни. Подростковая неуверенность в себе подстегнула мой интерес к диетам, и прошло не так много времени, как мое помешательство на еде привело к довольно мрачной полосе в моей жизни. К середине старшей школы я весила меньше 45 кг, и при этом уже достигла своего взрослого роста в 165 см. К счастью, кое-кто обратил внимание на то, как я худею. Наш учитель математики и по совместительству футбольный тренер (которого я страшно боялась) усадил меня рядом, и, продемонстрировав нехарактерное для него сочувствие, поделился своим опытом борьбы с лишним весом и дал пару полезных советов. Мой тренер по плаванию утверждал, что я должна гордиться моими «сильными ногами», а школьный психолог обязательно спрашивал при встрече, как у меня дела. Семья беспокоилась, подруги оказывали мне всяческую поддержку, а врачи уверяли всех, что для моей потери веса нет никаких медицинских причин.
В моей жизни не было никакого поворотного момента или откровения, которое заставило бы меня больше есть, лучше заботиться о себе и вернуться к здоровому весу. Я просто стала старше, и как-то постепенно до меня дошло, что я вела себя неразумно и готова была пожертвовать здоровьем в пользу худобы. Моя история – это не история о мгновенном волшебном прозрении; это история обычной неуверенной в себе девочки, которая поняла, что такое здоровое питание, благодаря специалисту-диетологу, поддержке окружающих и получению психологического образования.
Когда я поступила в Университет Санта-Клары, я не планировала получать степень по психологии. Но после нескольких курсов я запала на эту науку. Меня привлек точный, методический подход, который помогал мне лучше понять мой собственный мир. В последний год обучения в колледже я начала свои исследования, и – я полагаю, вполне естественно, – сосредоточилась на проблеме детского отношения к еде. Я поступила в аспирантуру, потому что влюбилась в психологию и хотела продолжать исследования по этой теме. К тому времени я перешла от желания понять себя к желанию понять всех детей, подростков и взрослых, мучающихся от негативного восприятия собственного тела и увязших в неправильном пищевом поведении. Чтобы получить докторскую степень в области здоровья и возрастной психологии, я работала в Проекте «Здоровые семьи» (Калифорнийский университет в Риверсайде), Лаборатории детского питания (Университет штата Пенсильвания) и проекте «Долголетие» (Калифорнийский университет в Риверсайде), что дало мне неоценимый опыт и знания.
В 2002 году я начала работать в Ратгерском университете и создала курс под названием «Психология питания». Прошло уже много лет, но мне до сих пор очень нравится вести этот курс. Мои исследования охватывают самые разные аспекты, начиная c влияния партнеров на пищевое поведение друг друга и заканчивая переживаниями родителей из-за риска ожирения у детей. Кому-то может показаться, что столько лет размышлений о еде, исследований еды и чтения лекций о еде (не говоря уже о необходимости ее есть!) должны были заставить меня сполна насытиться этим предметом, но он мне совершенно не надоел, и я не думаю, что может надоесть в скором времени.
