Лозовой проснулся от бесцеремонного толчка в плечо.
— Эй, проснись! — услышал он начальственный голос.
Рома открыл глаза и увидел высокого сухощавого сержанта. Форма мышиного цвета, на поясе полный милицейско-джентльменский набор. Наручники, «демократизатор», баллончик с «черемухой» и, конечно, пистолет в упрощенной кобуре.
— Чего надо? — буркнул Рома.
Он перенес точку опоры со спины на седалище. Не заостряя внимания на сержанте, недоуменно осмотрелся по сторонам.
Пассажирский вагон, четырехместное купе. Тук-тук, тук-тук — стучат колеса. Поезд… Куда же он едет?
Во рту сухо, голова трещит. А еще неодолимое желание послать сержанта куда подальше.
— Ваши документы? — потребовал милиционер.
— А-а, — Рома лениво махнул рукой. — Сейчас…
Он хлопнул себя по батнику. Пусто. По карманам брюк. Тот же результат.
— Один момент…
Его взгляд упал на кейс. Он стоял в ногах. Смутные воспоминания… Кажется, вчера он собирался в дорогу…
В кейсе лежал пистолет. Табельный «Макаров». Рядом «сбруя» в свернутом виде. И бутылка пива. Но на нее сержант не обратил внимание. Зато ствол напряг его. Мгновенно встал в стойку.
— Вот черт! — хлопнул себя по коленям Рома.
— Черт! — подтвердил сержант.
Он уже отступил на пару шагов, застыл в дверях купе. И быстро вытащил свой пистолет. Щелчок предохранителя, лязганье затворной рамы. Неплохо натасканы «линейники».
— Ну-ка, дружок, «пушечку» свою двумя пальчиками — и на пол…
Рома послушно сбросил пистолет. В этом случае дергаться нельзя. Сержант запросто мог его подстрелить.
— А теперь руки…
Одной рукой «линейник» снял с пояса наручники.
— Не буду, — замотал головой Рома.
Сейчас он безоружен. Можно и повыпендриваться.
— Как это не будешь? — возмутился сержант.
И глянул вдоль по коридору вагона. Не идет ли к нему помощь? Жалеет, наверное, что без напарника Рому проверять сунулся.
Напарника его не было. Приходилось надеяться на себя. А Рому он, конечно же, отнес к категории опасных противников.
— Не буду, и все. Настроения нет…
— Стреляю! — напрягся сержант.
— Сначала предупредительный выстрел… — прикрывая ладонью рот, зевнул Рома. — Пока в воздух не пальнешь, не испугаюсь…
— Руки! — зло сузил глаза сержант.
— Ладно, уговорил…
Рома протянул ему руки. Но в тот момент, когда на запястьях должны были защелкнуться наручники, он резко убрал их. Выбил из рук сержанта оружие, подхватил наручники. Захват, прием, руки за спиной. Щелк, и сам сержант оказался в наручниках.
— А теперь можно и документы поискать, — подмигнул ему Рома.
И вывалил содержимое кейса на подушку.
— Ага, вот… — достал он красные корочки с золотым тиснением. — Старший лейтенант Лозовой, оперуполномоченный уголовного розыска ОВД «Битово»… Доволен, сержант?
— Что ж вы сразу не сказали?
— А чего ты сразу за «пушку» хватаешься? — вопросом на вопрос ответил Рома.
И освободил сержанта от наручников.
— На! — Рома сунул ему в руки свое удостоверение. — Изучай, не фальшивое…
— Да я верю… Куда вы направляетесь?..
Это Рома и сам не прочь был бы узнать…
— В командировку! Для выполнения особо важного правительственного задания.
Он нес белиберду, а сам пытался вспомнить…
Майор Круча был в отпуске. За него остался Федот. Вчера под его руководством ходили брать одного урку. Этот чудак на букву «м» с зоны ноги сделал, в Битове осел. А зря… Взяли беглеца. Его в кутузку, а сами в кабинет к Комову, успех обмывать.
«В отпуск хочу», — скорее в шутку, чем всерьез, заявил Рома.
«Хотеть не вредно», — хмыкнул Эдик,
Его нисколько не трогали страдания молодого опера.
«Пардон, вы ошибаетесь, — тускло посмотрел на него Лозовой. — Хотеть — это как раз вредно. Вот я в отпуск хочу, а меня не отпускают. Может, у меня от этого давление за двести перевалило…»
«Давление в чем? В этих?..»
«Ага. И в этих, между прочим, тоже. У нас в Семиречье знаешь какие девки? У-у, кровь с молоком…»
«И все медсестры…»
«Почему медсестры?»
«Ну тебе ж, брат, давление сбить надо…»
«А, ну да, надо…»
«В столице, значит, медсестер не хватает, — недоверчиво покачал головой Саня. — Ну ты, Рома, трепач. В Семиречье ему надо ехать, белковое давление сбивать…»
Да, трепался Рома. Под настроение. Да только получилось — треп в руку. Под занавес застолья начальник отдела появился, подполковник Хлебов.
Первым поднялся Федот, за ним отдали начальнику дань вежливости и все остальные.
«Хорошо сидите», — недовольно покачал головой Хлебов.
«Разве сидим? — удивился Рома. — Вы же видите, товарищ подполковник, мы уже стоим…»
«Это теория относительности, Лозовой. Вы стоите. Но на самом деле сидите. За водкой. Хорошо, что не на нарах…»
«Тьфу ты!.. Типун вам на язык, Леонидыч!» — возмущенно протянул Федот.
«А мы Лозового в отпуск провожаем!» — заявил вдруг Эдик.
Похохмить ему захотелось. Только Хлебов воспринял этот прикол всерьез.
«А по графику когда ему в отпуск?» — спросил он.
«Кто этот график в глаза видел? — развел руками Саня. — Он же секретней, чем все планы НАТО, вместе взятые…»
Хлебов исчез. Через минуту появился снова.
«Поздравляю тебя, Лозовой, — на полном серьезе он протянул ему руку. — Счастливого тебе отдыха!..»
«Не понял…» — ошарашено посмотрел на него Рома.
