Приглашение на ковер к руководству ни у кого не вызывает хорошего настроения. Но опера-важняки, полковники полиции Лев Иванович Гуров и Станислав Васильевич Крячко, отнеслись к звонку начальника их управления, генерал-майора Петра Николаевича Орлова, совершенно спокойно. Хотя бы потому, что он сначала был их давний друг, а уже потом — начальник.
Нет, они, конечно, понимали, что звал он их не на пряники. Задержали предоставление отчета по уже раскрытому делу, так получите нагоняй, но такого никак не ожидали.
Едва войдя в кабинет, старые приятели тут же поняли, что надо занимать круговую оборону. Когда Орлов начинал мять руками лицо и отводить взгляд, ничего хорошего ждать не приходилось. Они досконально изучили друг друга за время многолетней службы-дружбы и хорошо знали, что это верная примета того, что Петр чувствует себя неловко и не знает, с чего начать. Как правило, после такого сеанса массажа Орлов проговаривал просьбу — она же приказ — взяться за новое дело.
Лев и Стас переглянулись, вздохнули и заняли любимые места. Крячко устроился на стуле возле длинного стола для заседаний, а Гуров — на подоконнике.
Оттуда-то он и предложил обреченным тоном:
— Кончай разбегаться, Петр! Прыгай уже!
— Если ты хочешь подсунуть нам новое дело, то не выйдет! Мы как каторжные, без выходных работали! Вот отпишемся по уже раскрытому и в отгулы уйдем. Ты нам сам обещал! — гневным тоном напомнил Крячко.
— Мужики, я все понимаю, но!.. — Орлов выразительно ткнул пальцем в потолок. — Личный приказ поручить это дело именно вам. Полномочия у вас широчайшие. Можете привлекать к расследованию всех, кого сочтете нужным. В случае каких-то недоразумений я в любой момент подключусь.
— Опять какой-то деятель вляпался всеми лапами в дерьмо, а мы должны его оттуда достать и отмыть? — спросил Гуров, начиная злиться.
— Кто в этот раз оказал нам величайшую честь, почтил своим вниманием? — язвительно поинтересовался Стас.
— Щербаков, — кратко ответил Петр.
Лев и Стас переглянулись и ничего не сказали. Да и что тут было говорить? Новый начальник их главка Владимир Николаевич Щербаков, переведенный в столицу полгода назад с периферии, причем сразу в такое высокое кресло, был мужиком из настоящих.
Гуров никогда не интересовался сплетнями и слухами, а вот Крячко много чего знал о подковерной борьбе за должности, звания и сферы влияния, бушевавшей в главке. Он навел о Щербакове справки, все выяснил и доложил напарнику: «Наш человек!»
Стас был опером от Бога. Лев Иванович во всем доверял его мнению и принял как данность, что управление возглавил знающий и порядочный человек. До сих пор Гуров видел Щербакова только на собраниях. Но тот факт, что новый начальник ни разу не приказал им со Стасом заняться каким-нибудь левым делом, вытащить из неприятностей нужного ему человека, говорил только в его пользу.
— Что хоть случилось-то? — спросил Гуров, сдаваясь.
Орлов кивком показал на папку, лежавшую на его столе, и пояснил:
— Дело районники начали, но тут же нам передали.
— Опять по холодному следу работать! — с досадой бросил Лев Иванович.
Он взял папку, мельком просмотрел документы, усмехнулся:
— Собственный коттедж за городом. Дети за границей. Водитель-охранник. Домработница. И все это у скромного врача-нарколога на пенсии! Стас, тебе не кажется, что ты несколько ошибся в оценке личностных качеств генерал-лейтенанта Щербакова?
— Лева, я помню, как ты в этом самом кабинете кое о ком отзывался едва ли не матом. А потом не знал, куда глаза девать, и рвался извиняться. Было? — негромко проговорил Орлов.
Гуров помрачнел и отвернулся. Да, такое действительно было.
— Вижу, что помнишь, — без всякого злорадства заметил Петр. — Вот и не торопись судить, ничего не зная.
— Ладно, — буркнул Лев Иванович. — Отчет Стас закончит, а я пока в это дело вникать буду.
— Младшенького завсегда обидеть просто, — привычно заныл Крячко, который, между прочим, был на два года старше Гурова.
— Пошли, страдалец!
В кабинете, где их столы стояли лицом друг к другу, Стас в авральном порядке печатал отчет и временами поглядывал на товарища, изучавшего дело. Вскоре Гуров закрыл папку и уставился в окно.
Крячко не выдержал и спросил:
— Лева, что не так?
— Все, Стас! — задумчиво ответил тот. — Нам придется начинать с самого начала. Ты уж поторопись с отчетом, а я пока составлю план оперативно-следственных мероприятий. Раз вся королевская конница и вся королевская рать в нашем распоряжении, то и выдвинемся мы завтра утром в этот поселок усиленной бригадой. Вдруг хоть что-то полезное накопать сможем.
— Да районники там уже все вытоптали, как стадо слонов.
— Там еще и пожарные были, и врачи «Скорой», — добавил Лев Иванович. — А районники пусть не радуются, что дело у них забрали и они теперь могут баклуши бить. Я их всех работать заставлю.
Друзья занялись делами, и некоторое время в кабинете стояла тишина. Потом Стас отправил готовый отчет в печать.
Пока принтер работал, он подошел к товарищу, посмотрел из-за его плеча, что именно тот написал, потом присвистнул и заявил:
— Лева, да тут работы на целый месяц, а кто бы нам его дал! Сам понимаешь, что раз такие силы задействованы, то нас по этому делу каждый день на ковер выдергивать будут.
