Мощный луч прожектора разрезал тайгу на две части. Хотя в такой глухой беспроглядной тьме очертания лесного массива определялись едва ли… Поезд мчался на максимальной скорости, торопился доставить пассажиров в Абакан, далекий сибирский городок. Время было далеко за полночь, машинист головного локомотива внимательно вглядывался вперед, сквозь густой и пушистый, как вата, туман.
— Михаил Владимирович, может кофейку? — заботливо поинтересовалась проводница, полная и добродушная Анастасия Викторовна, с трудом протиснувшись в кабину машиниста.
— Не помешало бы, — вяло протянул он и смачно зевнул. — Глаза слипаются. Такой туман на тайгу опустился, видимость никакая.
— Да что здесь смотреть? — пожала плечами женщина. — Тайга, она и есть тайга.
— Не скажите, Анастасия Викторовна, — возмутился он. — Это ведь живой организм, у него и голос свой, и повадки. Я постоянно по этому маршруту катаюсь, всякого насмотрелся. Тайга к себе уважения требует, а кто смеет насмехаться над ней, того она жестоко наказывает.
— Сочиняете все, Михаил Владимирович, — усмехнулась женщина. — Какая же она живая, трава да деревья. Ну, зверушка иногда пробежит, вот она я понимаю, живая. А тайга то что?
— Не говорите так, беду накликаете, — замахал руками машинист. — Была у меня одна история, лет десять назад. В Абакан тоже ехали, по-моему, как раз в этих местах. Ночь, туман. Все вроде нормально было, механизмы все исправны. И вдруг, ни с того ни с сего, поезд резко затормозил. Словно кто-то стоп-кран рванул. Я подумал, случилось чего. Отправил помощника выяснить причину. А сам сижу, так же вот вперед смотрю. И тут мне показалось, в тумане что-то зашевелилось, медленно-медленно удаляясь от поезда. Белое такое, расплывчатое. Начал вглядываться, вроде на девушку похоже, в балахоне свободном, с длинными светлыми волосами. И не идет она, а плывет по туману, плавно так, спокойно. Глаза протер, видение исчезло. Решил, от усталости показалось. И тут помощник заходит. Сказал, что все нормально, все стоп-краны на месте. А утром выяснилось, что в пятом вагоне парень пропал, двадцати двух лет от роду. Невесту к себе на родину вез, с родителями хотел познакомить. Девушка утром проснулась, а жениха нет. По вагону побегала, во все купе позаглядывала и не нашла. А через несколько дней мне рассказали о том, что на путях в том самом месте труп мужчины нашли, благо машинист глазастый попался, увидел его издалека, да затормозить успел. Так вот, это тот самый парень оказался. Только почему-то голый он был совсем, да как-будто в засосах весь. Понимаешь? На теле никаких повреждений, на лице — не гримаса ужаса, а блаженная улыбка. Что с ним произошло, как и для чего он из поезда выбрался, почему без одежды, так и не выяснили.
— Страсти то какие, — округлила глаза проводница. — Может, присочинили чего, а? Не вериться как-то…
— Хошь верь, хошь не верь, а я сам свидетель, — пожал плечами машинист.
— Стой! — вдруг не своим голосом завопила проводница. — Стой, говорю, на путях кто-то стоит! Смотри!
— Ешкин хвост! — вскрикнул он и, приступив к экстренному торможению, что есть силы закричал по радио: — Экстренное торможение!
Вдалеке колыхалось что-то белое, расплывчатое, будто пышное платье невесты развивалось не ветру.
— Чего случилось то? — в кабину ввалился сонный помощник машиниста, интенсивно натирая заспанные глаза.
— Вон, гляди, — вытаращив глаза, прошептал Михаил Владимирович и кивнул вперед. — Девка там в подвенечном платье стоит.
Помощник приник к окну.
— Ну вы даете, — не понял мужик. — Зря пассажиров переполошили. Привиделось вам спросонья, Михаил Владимирович. Идите отдохните, я вас сменю.
— Да как же, привиделось то, — глядя перед собой, продолжал шептать машинист. — И Настя, Настя видела.
Мужик перевел насмешливый взгляд на проводницу. Женщина посмотрела на него мутным взглядом, тихо всхлипнула и начала медленно оседать. Он еле успел подхватить ее и потихоньку усадить на пол.
— Но там никого нет!
— Да, да, никого. Пойду-ка я и вправду вздремну, — с трудом поднявшись, машинист медленно вышел из кабины.
Через пару минут поезд вновь тронулся и помчался вдоль седой тайги, постепенно набирая скорость, словно стремился скорее вырваться из этой густой тьмы.
* * *
Обычно Николай быстро засыпал в поезде. Под мерный стук колес спалось крепко и сладко. Но на этот раз он долго ворочался с бока на бок, временами поглядывая, то в окно, то на спящую напротив него молодую девушку, так похожую на его Иру, которой он собирался сделать предложение. А потом увезти ее с собой в Москву, нарожать ребятишек и жить долго и счастливо. Завтра утром он будет в Абакане, завтра он увидит свою любимую, обнимет ее. Он уже ощущал легкий трепет, словно ее худенькие плечи уже касались его груди, словно уже целовал ее пухленькие губки. Осталось совсем чуть-чуть…
Резкий рывок поезда вырвал его из сладкой дремы. Николай едва не упал со своей полки, больно ударившись головой о стол.
Он открыл глаза и увидел, как дверь медленно, бесшумно отошла в сторону. В купе вплыло белое густое облако. Едва дверь захлопнулась, оно стало обретать очертаний прекрасной молодой девушки.
