Он никогда не пытался меня поцеловать, даже летом, когда мы валялись на одной кровати. И вот он уехал. На пять мучительных недель. И я думала, что умру уже после двух дней его отсутствия.
Но сегодня мои мучения закончатся. Сегодня Энтони Митчелл возвращается. Мой лучший друг и будущий муж.
О последнем я не сообщала ему, но в этом и не было необходимости. Все и так это знали, и я не могла дождаться, когда же поменяю свою фамилию — Мэттьюс — на его. Мы с Тони тусовались вместе с детского сада. Мы были неразлучны, за исключением нескольких часов в день — Тони уходил на тренировку по футболу, я же занимала себя тем, что в миллионный раз писала в дневнике, как сильно его люблю.
Лиза и Тони — это как Бонни и Клайд, как Льюис и Кларк. Мы были настоящими М amp;М.
В дверь позвонили.
Мое сердце бешено забилось. Отбросив дневник, я попыталась выбраться из одеяла, но запуталась и грохнулась с кровати вместе с ним.
— Я иду! — крикнула я, спускаясь вниз по винтовой лестнице, причесывая пальцами свои длинные каштановые волосы, чтобы придать им презентабельный вид, прежде чем открыть дверь. Первым, что я увидела, был яркий солнечный свет, окружающий Тони. Его светлые растрепанные волосы, свисающие на лоб, почти касались прекрасных голубых глаз. На нем была белая наполовину расстегнутая рубашка, и мне стоило огромных усилий не пустить слюни при виде его обнаженной кожи.
Он просто стоял и смотрел на меня, засунув руки в карманы шорт. Потом его губы изогнулись в характерной для него озорной усмешке.
— Что такое, Лиз? Умираешь от желания меня обнять?
Еще бы! Я широко улыбнулась, сверкая абсолютно ровными зубами после двух лет ношения брекетов, и крепко, как он и ожидал, обняла его. Он вытащил меня из дома и закружил под теплым солнцем, а я спрятала свое лицо в изгибе его шеи. Ах, как вкусно он пах, весь загорелый. Не могу надышаться этим его особым запахом.
— Как лагерь? — спросила я после того, как он поставил меня на землю.
Он передразнил меня, смешно наморщив нос.
— Чуть со скуки не помер без тебя.
— Ага, так я тебя и поверила.
Чтобы полностью понять его, нужно знать, что, не считая страстного увлечения фильмами Спилберга, футбол у Тони — самая большая страсть в мире. Но я оценила его ложь и показала ему язык.
Тони цокнул языком.
— Ну и манеры. Если хочешь меня поцеловать, так и скажи. — Его лицо было настолько близко, что нос касался моего. Я подавила желание наклонить голову и сделать это, прекрасно понимая, что он меня просто дразнит. Мы еще ни разу не целовались. Я частенько засыпала у него в спальне, когда мы пересматривали «Челюсти» или он ночевал у меня, когда его родители ездили в командировки по штату. Он позволял мне класть голову себе на плечо, даже играл с моими волосами. Но поцелуй? Нет.
В конце этого лета мне исполнится семнадцать, и я чувствовала себя немного странно, потому что еще ни разу не целовалась. Но никто кроме Тони не дотронется до моих губ, и если ему потребуется еще несколько месяцев, чтобы понять, что он тоже меня хочет, я смогу подождать.
— Эй, поехали на пляж. Я купила себе новый купальник, и еще ни разу не искупалась в нем. — В предвкушении нашей встречи я надела утром бикини неоново-зеленого цвета и сейчас оттянула горловину своей розовой майки, чтобы подразнить Тони. Зеленый — его любимый цвет.
Он рыкнул как ягуар, приподняв уголок рта.
— Я бы с удовольствием посмотрел на тебя полуголую, Мэттьюс, — очередное поддразнивание, но это не имело значения, у меня по коже тут же побежали мурашки, — но, к сожалению, я должен уйти. Я встречаюсь с друзьями из команды, у Чарли.
Мои плечи поникли.
— Серьезно? Ты только десять минут как вернулся! Не насмотрелся на парней в лагере?
— Хантер хочет обсудить завтрашнюю квалификацию.
Я надула губы. С тех пор как Райан Хантер стал капитаном футбольной команды школы Гровер Бич, Тони тренируется в два раза больше. И это значит, что на меня у него оставалось совсем мало времени. Я ненавидела Хантера.
— Не унывай! Почему бы тебе не пойти со мной? В любом случае, ты уже знаешь большинство ребят, а остальным я тебя представлю. Уверен, Хантер не будет возражать.
Он мне не дал возможности даже поспорить. Крепко держа мою руку, он повел меня вниз по тропинке через наш двор.
— Погоди! У меня нет денег!
— Тебе они и не понадобятся. Я не разорюсь из-за одной газировки, которую ты будешь потягивать ближайшие два часа.
Я откинула волосы назад и закрепила их лежавшей в кармане ленточкой, пока мы неторопливо шли в кафе Чарли по Саратога Авеню.
Группа ребят сидела за тремя столами в тени под деревянной крышей открытой площадки. Я узнала некоторых из команды Тони. Саша Торрез, Стивен Джонс, Алекс Винтер. У Ника Эндрюса на руку была наложена шина. Тренировочный лагерь не обходился без шрамов от сражений.
Хотя я была удивлена, увидев там много женских лиц.
— Что это? — прошептала я Тони, когда мы еще были вне пределов слышимости. — У вас сейчас совместные тренировки?
— Круто, правда? Мы сыграли несколько матчей вместе в Санта Монике, и Хантер подумал, что было бы весело собрать смешанную команду здесь.
Некоторые из девушек оказались знакомыми, я даже ходила на испанский с Сьюзан Миллер, но нескольких я никогда раньше не видела. Как ту, что встала при нашем приближении и поцеловала Тони в щеку своими ужасно накрашенными ярко-красными губами.
