Необычайно длинные новогодние праздники, которые неожиданно свалились на страну в 2005 году, принесли больше хлопот, чем радости. Народ не успел спланировать свой отпуск, а порой и получить зарплату для его достойного проведения. Для тех же, кому любой праздник — лишь повод поднять рюмку, внезапные каникулы превратились в одно нескончаемое похмелье.
Легче всего было людям, которым все равно пришлось работать: они не без жалости наблюдали за празднующими со стороны, втихомолку радуясь, что им не надо решать эту непривычную проблему — где и как провести еще один день отдыха.
Вахтерша Ольга Васильевна Морозова, как всегда, пришла на работу без пяти двенадцать. За ночь на город навалило снегу, и дворники еще не закончили расчищать дорожку, ведущую к подъезду. Видимо, начали с проезжей части, догадалась Ольга Васильевна. С одной стороны, правильно, но с другой — кто сейчас куда-то поедет? Люди еще отсыпаются после тяжелого выходного дня. Действительно, стоянка перед домом была плотно заставлена машинами, утонувшими в пушистых сугробах. А ведь человеку все равно надо сначала пройти через двор, не из окна же он сиганет в свой автомобиль.
Ольга Васильевна отважно преодолела снежные заносы и пропустила выходящую из подъезда пару — смуглого мужчину с черными хитрыми глазами, похожими на черносливины, и молодую, очень красивую девушку. Девушка была в короткой шубке и сапожках на тонюсеньких каблуках. Она держалась за локоть своего спутника, щурилась на снег и улыбалась. Вдруг ее каблучок подвернулся, она весело ахнула, крепче вцепилась в руку мужчины и заковыляла по сугробам, поднимая ноги, как аист. Когда пара проходила мимо Ольги Васильевны, мужчина улыбнулся и сказал с легким южным акцентом:
— Красота, да?
— Красота, — так же с улыбкой ответила Ольга Васильевна.
— Саша, ай! — вскрикнула красавица и засмеялась. — Держи меня, тут скользко.
Ольга Васильевна вошла в подъезд. Изольда Ивановна уже стояла у стеклянного окошечка в вахтерку и махала ей: идите, мол, скорей! «Я не опоздала, — с неудовольствием подумала Морозова, — чего она скачет?»
Изольда Ивановна между тем энергичными жестами манила ее подойти, видимо желая сообщить важную информацию, которая не терпит даже две минуты. Ольга Васильевна остановилась у окошка, топая и стряхивая остатки снега с сапог.
— Армяне! — с торжеством заявила Изольда.
— Что? — не поняла Морозова. Хотя на самом деле она, конечно, поняла, но понимать ей не хотелось. Изольда Ивановна в своем репертуаре — сейчас начнет делиться сведениями о жильцах: кто к кому приходил за сутки да кто кого привел. Ольге Васильевне это было совсем не интересно.
— Они армяне, — с готовностью объяснила Изольда, — те двое, которые вышли только что. Вы их видели?
— Не обратила внимания, — сухо ответила Морозова.
— Ну и зря, Ольга Васильевна. Было же специальное указание, чтоб обращать внимание на все. И инструктаж. Скоро будет еще один. Надо вам перестроиться, проявлять побольше бдительности.
— Но ведь не на улице же я должна проявлять бдительность. Очень хорошо, что они армяне. Можно мне раздеться?
Ответ прозвучал даже резче, чем она хотела. Ну и ладно. Морозова обошла «вахтерку» с другой, обращенной к лифтам, стороны, вошла внутрь и стала снимать пальто и шапку. Изольда уже ждала ее с выражением еле сдерживаемого ликования на узком треугольном лице. Теперь не успокоится, пока все не выложит, хоть ей кол на голове теши. Она напоминала Ольге Васильевне гимн демократической молодежи, о котором сказано: «Эту песню не задушишь, не убьешь».
— В том, что они армяне, ничего хорошего нет, — продолжала Изольда как ни в чем не бывало, озабоченно подняв выщипанные брови. — Из-за того фактора, о котором мы с вами знаем.
Она подождала наводящего вопроса и, не дождавшись, заговорила дальше:
— Я имею в виду ту азербайджанскую квартиру на седьмом этаже. Эта пара живет там же, только в противоположном крыле.
— Ну и что? — Ольге Васильевне не хотелось подыгрывать, но на этот раз она действительно не поняла, что нехорошего в том, что какие-то жильцы оказались армянами, и при чем тут еще какой-то фактор.
— Ну как же! Может возникнуть межнациональный конфликт!
— Где может возникнуть конфликт, Изольда Ивановна? В нашем подъезде?
Она знала, что не стоит провоцировать проведение новой политинформации, но не могла удержаться от иронии. Коллега уже собралась разразиться очередной тирадой, но тут раздался звонок.
— Переодевайтесь, Ольга Васильевна, я отвечу, — проворковала Изольда и принялась за другое свое любимое дело — допрос посетителя: «Да, я слушаю. Не поняла, какая квартира? Фамилию назовите, пожалуйста. Нет, не вашу, а жильцов, к которым вы идете. У вас есть их телефон? Вы уверены, что они ждут вас?»
В их доме действовала самая неудобная и обременительная «пропускная система». Гости, не имеющие своих ключей от подъезда (а таких было большинство), звонили по домофону не в квартиры, как это было в других домах, а к вахтерам. Тем вменялось в обязанность выяснить, куда направляются посетители, и лишь после этого открывать дверь нажатием специальной кнопочки. Ольгу Васильевну очень раздражала необходимость задавать людям однообразные вопросы: следовало спросить не только номер квартиры, но и фамилию хозяев, — и она старалась провести эту процедуру как можно скорее. Зато Изольда Ивановна получала от нее истинное наслаждение. Казалось, она каждый раз стремится побить свой собственный рекорд по длительности маринования человека под дверью.
