Я посмотрела на спящего рядом мужчину и улыбнулась. Подперев рукой щеку, стала жадно вглядываться в его лицо, как будто хотела запомнить каждую черточку: вот слегка дрогнули ресницы, вот он нахмурил брови, словно ему снится что-то плохое, вот забавно поморщился… Я смотрела на него и просто задыхалась от счастья. Как же долго я пыталась привлечь его внимание, как долго пыталась доказать, что я уже не маленькая прилежная школьница, у которой на уме одни уроки. Как старалась выглядеть старше своих лет, лишь бы он однажды посмотрел на меня так, как смотрит на других девушек. О, Боже! Сколько раз я представляла, как он проводит время с другими, как обнимает, целует их… а ночами дарит всего себя без остатка. Им… другим… Да уж… Если бы подруга услышала мои мысли, решила бы, что я сошла с ума. А ведь она еще не знает главного! Сегодня я стала женщиной…
Нежно проведя пальцем по линии подбородка своего первого мужчины, я затаила дыхание, когда он разомкнул губы и глубоко вздохнул. После чего повернулся ко мне спиной и, как ни в чем не бывало, продолжил спать. Я смущенно улыбнулась при воспоминании о прошедшей ночи. Взглянула на часы на прикроватной тумбочке: половина шестого утра. Пора возвращаться в комнату подруги, а то будет трудно объяснить ей, как я оказалась в комнате ее брата. Думаю, сегодня, когда он будет забирать нас из школы, мы расскажем Миле о наших отношениях. Она, наверное, обрадуется, что ее лучшая подруга и любимый брат теперь вместе… Только бы наши отношения не помешали учебе. Ведь мне еще предстоит одиннадцатый класс: подготовка к ЕГЭ, репетиторы, курсы. Но ради этого мужчины я готова учить уроки по ночам, лишь бы вечером проводить время с ним… А еще я хочу, чтобы он гордился мной, ведь если я окончу школу с отличием — разве это не повод для гордости? Посмеявшись своим глупым девчачьим мыслям, я поднялась с кровати и натянула пижаму, которую мне дала Мила. В последний раз подошла к Жене и поцеловала его в щеку, почти не касаясь кожи. Посмотрела на плотно сжатые губы, вспоминая, как они совсем недавно дарили моему телу тепло, ласку, наслаждение… Да! Я помешанная, влюбленная десятиклассница, которая вместо учебы думает о поцелуях с парнем. А он мирно спит и даже не догадывается, что какая-то сумасшедшая стоит сейчас рядом с ним и строит планы на будущее. Все! Пора уходить, а то так и буду пялиться на него, пока меня не обнаружит Мила, или еще хуже — Екатерина Александровна! Мысль о матери Милы вывела меня из состояния эйфории. Я с ужасом поняла, что она-то уж точно не будет счастлива узнать, как подруга ее дочери воспользовалась ее доверием и гостеприимством.
Тихонько приоткрыв дверь, я огляделась по сторонам и, убедившись, что мои передвижения остались незамеченными, юркнула в комнату к Миле. Быстро легла рядом с подругой, которая от моего движения заворочалась, но продолжила крепко спать. Фухх! Вот это да! Подготовили мы с Милой реферат!
«Моя девочка», — в голове всплыли слова Жени, произнесенные после того, как он узнал, что я была девственницей. С глупой улыбкой на лице я так и лежала до семи часов, пока громкая мелодия будильника не заставила Милу подскочить на кровати. Мы вместе встали, почистили зубы и, полностью собравшись, пошли завтракать.
— Ну что? Не зря, надеюсь, вчера сидели у компьютера? Доделали реферат? — спросила Екатерина Александровна, которая всегда, в отличие от моих родителей, искренне интересовалась успехами своих детей.
— Да, мам. К концу, правда, я уже думала, что глаза слипнутся, то ли от монитора, то ли из-за желания лечь спать… Но реферат готов, и мы сегодня его защищаем.
— Ну, хорошо. А ты, Алин, чего такая задумчивая? Не выспалась, что ли?
— Ага. После школы приду домой и отосплюсь. Наверное, даже элективные курсы пропущу.
В это самое время на кухню зашел Женька: весь помятый, в одних боксерах, волосы сексуально торчат во все стороны. Я смущенно уткнулась в тарелку.
— Кхм… Женя, у нас вообще-то гости. Некрасиво в таком виде расхаживать перед дамами!
Женя взял бутылку минералки из холодильника, и, окинув нас с Милой скептическим взглядом, усмехнулся. Прижав минералку ко лбу, он уже собрался на выход, когда Мила решила поддеть брата:
— Что, Жень? Голова бо-бо? В пьянстве замечен не был, но по утрам жадно пил холодную воду?
— Молчи, Мелкая… — не оборачиваясь, бросил он и исчез за углом.
А мне даже ничего не сказал… Я ощутила легкий дискомфорт и неловкость. Хотя, по сути, что он мог сказать? Тем более при всех? Спросить, все ли у меня в порядке? Не болит ли ничего после ночи? Или понравилось ли мне? О, Боже! Я параноик! Естественно, он ничего не стал говорить, хотя все же неприятно. Мог бы и поздороваться…
В школе я продолжала мысленно утешать себя, находя ему все новые и новые оправдания. Но когда после уроков вышла на школьное крыльцо и увидела, как Женя мило беседует со своей бывшей девушкой Таней, все мои попытки самоутешения показались мне такими глупыми. Я поняла, что эта ночь для него ничего не значила. Если, конечно, он ее вообще помнил. Меня бы не насторожил сам разговор Жени с этой девушкой, если бы та не подошла к нему вплотную и не обхватила бы его торс руками. Он что-то прошептал ей на ухо, и ее заливистый смех разнесся по всему школьному двору. Как же больно было смотреть, как человек, всего несколько часов назад занимавшийся с тобой любовью, теперь позволяет обнимать себя другой. Ведь после нашей ночи она должна была стать бывшей! Как так? Почему они сейчас стоят и так мило беседуют? Он вальяжно облокотился о капот своей машины, запрокинув голову вверх, и лениво наблюдает за своей собеседницей, словно хищник за жертвой… Хотя, почему «словно»? Так и есть! Только вот мне не повезло, и этой ночью Я стала жертвой, Я попала в его сети, хотя… Не буду врать, ведь я сама шагнула в его объятия, сама его поцеловала, а он… он просто мужчина, которому предложили свое тело… Только почему же так больно в груди? Почему так тяжело сдержать слезы? Так! Стоп! Держись, Алина! После боя кулаками не машут, поздно жалеть о случившемся. Алина Строгая не ошибается! Никогда! Просто споткнулась неудачно… правда, при этом разбила на мелкие осколки свое сердце…
