Словно жирная навозная муха, прилипшая к грязному подоконнику, серебристый мобильник бился и жужжал, вибрируя на потертом сиденье бежевого «кадиллака».
Досадливо поморщившись, Коннор сполз еще ниже с водительского кресла. Любой другой человек, с нормально устроенными мозгами, давно бы схватил телефон и ответил на звонок. Он же лишь равнодушно созерцал агонию прибора, связывающего его с окружающим миром, и недоумевал, отчего эта настырная штуковина никак не выдохнется и не умолкнет.
Но в отличие от подпорченной начинки головы самого Коннора недавно приобретенное им электронное устройство работало безотказно. После четырнадцатого звонка Коннор смачно выругался и перестал считать. Однако телефон не унимался.
Дождь, барабанивший в лобовое стекло, мешал Коннору вести скрытное наблюдение за новым амурным гнездышком любвеобильной дамочки по имени Тифф. На этот раз она свила его в сером особняке, расположенном на противоположной стороне длинной улицы в престижном районе города. Ненастье окрасило соседние дома в размытые серовато-зеленые тона, и Коннор старался не смотреть на них, потому что на душе у него и без того было муторно.
В окнах спальни на втором этаже серого здания горел свет. Тифф пробыла в постели со своим очередным любовником уже сорок минут, что стало для нее своеобразным рекордом: обычно она укладывалась в четверть часа. Ее медлительность начинала бесить Коннора. Может быть, это любовь, с усмешкой предположил он и, нацелив телеобъектив на входную дверь, стал наводить его на резкость.
И как только все это скотство ей не надоест, подумалось ему. Скорее бы проявить снимки, заказанные супругом Тифф, и передать их владельцу частного детективного бюро Маклауду. А потом с чувством выполненного долга заползти в свою любимую раковину — крохотный сумрачный бар — и расслабиться за бокалом пива, дать отдых глазам и постараться не вспоминать об Эрин.
Коннор положил фотоаппарат на колени и полез в карман за табаком и папиросной бумагой. Идея переключиться на самокрутки родилась у него в томительный период реабилитации после выхода из комы. Ему казалось, что он будет меньше дымить, если станет скручивать сигары своей покалеченной рукой. Но вскоре он так наловчился, что мог изготовить тугую самокрутку вслепую за считанные секунды. Так что с надеждой избавиться от пагубной привычки пришлось распрощаться.
Не отрывая прищуренного взгляда от подъезда, из которого вот-вот должна была выпорхнуть похотливая пташка Тифф, Коннор машинально свернул сигару и задался вопросом, кто бы мог ему звонить. Его новый номер знали только трое: Сет, закадычный дружок, а также Шон и Дэви. Сет исключался: по субботам он предавался экстремальному сексу со своей возлюбленной, милашкой Рейн, и забывал обо всем на свете. «Счастливчик, — со вздохом подумал Коннор, — кувыркается теперь в постели с юной красоткой в свое удовольствие, а тут приходится и в выходной день шпионить за чужой неверной женой. Ну разве это жизнь? Что ж, каждому свое. Сет заслужил право выпустить пар, и грех ему завидовать. Он отличный малый и надежный друг, хотя характер у него не сахарный…»
Коннор взглянул на часы и решил, что в это время Шон, его младший брат, звонить ему тоже не мог: по субботам он преподавал в одном спортивном клубе технику самообороны и рукопашного боя. Следовательно, звонил Дэви, его старший брат. Скуки ради Коннор потянулся к телефону — взглянуть на высветившийся на дисплее номер звонившего. Коварный мобильник словно бы только и ждал этого и снова затрезвонил. Коннор вздрогнул, чертыхнулся и, нажав кнопку, пробурчал:
— Ну, чего еще тебе от меня надо, Дэви?
— Мне звонил Ник из твоей «конторы», — заговорщически произнес брат.
— Ну и что? — с деланным равнодушием сказал Коннор.
— Можно подумать, что тебе на это наплевать! — взорвался Дэви. — Вы столько лет проработали вместе в «Кейве»! Стыдно забывать своих друзей и коллег!
— Я теперь в свободном полете, — с горечью заметил Коннор. — Из «Кейва» меня изгнали, как тебе известно.
— Или ты немедленно свяжешься с Ником, или я дам ему твой новый номер! — пригрозил ему брат.
— Не вздумай! — прошипел Коннор.
— А ты меня не вынуждай, — огрызнулся Дэви.
— Вот выкину телефон в мусорный бак, пусть тогда дозванивается хоть целую вечность до местных крыс. Повторяю: оставь меня в покое.
— Меня мутит от твоего наплевательского отношения к жизни! — взорвался Дэви. — Когда ты наконец возьмешься за ум?
— Прекрати помыкать мной, займись лучше своими проблемами, — бесстрастно ответил Коннор.
Дэви надолго умолк, очевидно, надеясь, что в Конноре проснется совесть. Но тот знал все уловки брата и не проронил ни слова.
— Ник хочет о чем-то поговорить с тобой, — невозмутимо возобновил прерванный разговор Дэви. — Он утверждает, что дело очень серьезное.
В этот момент в спальне серого особняка через дорогу погасли окна. Коннор стал настраивать свой фотоаппарат. Проклятый телепат Дэви вкрадчиво поинтересовался:
— Ты уже снял приключения нашей птички?
— Ты мешаешь мне работать, — пробурчал Коннор. — Тифф с минуты на минуту должна выпорхнуть из своего гнездышка.
