Ненавижу, отвергаю ваши торжества,
И при сходках ваших не обоняю жертв;
Если вознесете мне всесожжение и хлебы, не приму,
Не взгляну на заклание тучных ваших тельцов!
Удали от меня шум песен твоих.
Я не стану слушать звон твоих струн;
Но пусть льется правосудие, как вода,
И правда — как обильный поток!..
(Амос, 5, 21–24)
Тогда волк будет вместе с ягненком жить,
И рядом с козленком ляжет барс;
Будут вместе теленок, лев и вол,
И малое дитя их поведет.
С медведицей корова станет пастись,
Бок о бок лягут детеныши их,
И лев будет, есть солому, как вол;
Над норой ехидны дитя
Будет играть,
И младенец руку прострет
В пещеру змеи.
(11, 6–9)
Глава 1. Сильна ненависть и глухо незнание
Никто не знает, что тебе было нелегко,
Как было тяжело.
Сияй же, безумный бриллиант!
Сильнее свои краски сгущай,
И меня в свою компанию принимай.
Сияй же, безумный бриллиант!
И мы будем греться в тени успехов былых
И подставим паруса бризам стальным.
Ступай же, дитя, победитель и проигравший, ступай,
Старатель истины и обмана, и сияй!
PinkFloyd(перевод Виктор Банев)
Что может быть хуже, чем переехать в новый город, с численностью населения, не больше 5 тысяч человек из просторного родного Чикаго? Только первый день в новой школе. Но мне удалось сделать свой первый день совершенно ужасным, потому что, как оказалось, быть новенькой 15-ти летней беременной девушкой, худший грех и наибольшая сплетня за последние 20 лет в этом захудалом, забытом солнцем городишке, в пригороде Лутона.
И если бы мой отец не был новым профессором, в местном, как его называли горожане, университете Бедфоршира, сплетники, несомненно, съели бы меня на завтрак, обильно полив сиропом, или чем там англичане поливают свои завтраки. И очень надеюсь, что подавились бы. Но, к счастью, не тут то было, никто не стал вешать мою фотографию на позорный столб, соседи толпами не бегали к нам с пирогами, и почти никто не таращился на мой живот, уже довольно приличных размеров. После того как мы приехали в город из аэропорта, познакомится нам довелось лишь с риелтором мистером Клайвисом. Это был не очень красивый мужчина, средних лет, с выдающимся животом. И, видимо, очень любопытными соседками близнецами мисс Адель и Генриеттой Стоутон, старыми девами, жившими, так сказать, через дорогу, потому что наш дом почти со всех сторон окружал парк, постепенно переходящий в лес.
Погода в Англии меня не расстраивала, а точнее почти не отличалась от Чикаго — все тот же дождь, не редко ветер, только вот облачность сильнее и малое количество солнца. Безусловно, лучший вариант для моих родителей, и полное безразличие с моей стороны относительно погоды. Жить прошлым и ужасом можно и не в родных краях!
Домик был таким милым и уютным, что я даже забыла, как не хотела переезжать сюда из Чикаго, от моих друзей, особенно Доминик, и оставлять свою ту жизнь. Хотя переезжать нужно было, ведь, если подумать, больше не было прошлой меня, все мои друзья, кроме Доминик, перестали общаться со мной, видимо под давлением своих родителей, а моим родителям давно нужно было сменить город, на какой-то другой. Почти восемь лет в Чикаго слишком долгий срок, для таких как они.
Сегодняшнее утро начиналось просто отвратительно. Целая неделя здесь без осадков, и вдруг дождь, который всегда был моим другом, превратил дорогу от нашего дома к центру города, в грязь. Значит машину, которую я вчера усердно драила, конечно, чтобы увильнуть от распаковывания вещей, будет похожа на кошмар. А мне бы очень хотелось показать в новой школе, что такое девчонка из большого города. Ну, или если быть полностью откровенной, чтобы все восхищались машиной, а не разглядывали мой живот, настолько сильно округлившийся, что я уже не могла ссылаться на полноту.