Соединить почитание и понимание: Православный подвиг как предмет и задание православной мысли
Доклад на Третьей ежегодной всероссийской научно-богословской конференции «Наследие Серафима Саровского и судьбы России». Тема конференции «Возрождение православных монастырей и будущее России». Сергиев Посад - Саров. 28 июня – 1 июля 2006 г
Общая тема нашей конференции - «Возрождение православных монастырей и будущее России». В согласии с такой темой, мы будем рассматривать духовный феномен православного монастыря, в первую очередь, в контексте отечественной истории, в русле русской духовной и культурной традиции. Как история, так и современность дают для такого рассмотрения изобильный материал: наряду с богатой монастырской культурой прошлого, сегодня в России вновь, после очередного и далеко не первого гонения, налицо активное монашеско-монастырское движение, рождающее широкий спектр как новых, так и старых, вечных проблем. Но все же, начиная нашу работу, естественно и уместно вспомнить также и общие черты явлений православного монастыря и монашества, напомнить, в чем их природа и суть. Задавшись же такими вопросами, мы неизбежно перейдем от обсуждения монастыря и монашества как таковых, – к рассмотрению более широкого и универсального явления: христианской аскезы, подвижничества. Что это за явление, как оно возникает и в чем его значение для Церкви, для христианского сознания и христианского общества? Вслед за этим общим вопросом, нас особо будут касаться проблемы отношений православной аскезы с обществом и его культурой: ибо именно эта проблематика наиболее актуальна и важна в связи с судьбами монастырского движения в России, а также и судьбами того святого места, Сарова, где нам предстоит быть.
I. Православный подвиг и культура: принципы отношений
Место аскезы в христианском сознании и, в наибольшей степени, в православном сознании, - высокое и особое. С самой эпохи зарождения христианского подвижничества, церковное сознание признало путь подвига и подвижническую традицию той сферой, где хранится во всей его полноте и передается с тою же полнотой, с точностью, опыт христоцентрического Богообщения и обожения. Как истинный путь к обретению цели христианской жизни, путь подвига, таким образом, виделся и признавался в качестве прямого преемства пути апостолов в эпоху земной жизни Христа и пути мучеников в пришедшую за ней эпоху гонений. В верующем сознании, место подвига оказывалось в ближайшем соседстве со святостью; и понятно, что в церковном обществе по отношению к такой сфере складывалась, в первую очередь, реакция и позиция почитания. В целом, однако, роль явлений аскетизма и подвижничества в христианском социуме была весьма многосторонней, объемной. Постепенно, трудами многих поколений подвижников, сфера христианской аскезы выросла в обширную, высокоорганизованную духовную традицию, в крупное антропологическое и духовное, а также, несомненно, социальное и культурное явление. В Православии главным содержанием этого явления стало то, что в позднейший период получило название исихазм. В последние годы, данный термин и обозначаемое им духовное течение становятся все более известны в России, и мы поэтому можем не останавливаться на определениях. Напомним лишь, что суть и внутреннее ядро исихазма - духовная и антропологическая практика, основанная на непрестанном творении Молитвы Иисусовой; и эта практика, или школа молитвы, издавна, с древнего периода, называется Умное Делание, πςϹψικͰξοεςϳ.
Исихастская практика - одно из самых тонких и сложных антропологических и религиозных явлений. В ней человек стремится раскрыться, разомкнуться всем своим существом навстречу Божественной энергии, благодати Св.Духа, дать благодати действовать в себе. Он стремится достичь синергии, соработничества собственных своих тварных энергий и нетварной благодати; и в этом стремлении, с решающим произволением и участием благодати, выстраивается Духовная, или Райская Лествица (но названию классического исихастского трактата преп. Иоанна Лествичника): ступенчатый духовно-антропологический процесс, в котором все существо человека, не только его сознание, но и всецелое естество, последовательно переустраивается в своих энергиях и восходит к совершенному соединению всего их множества с нетварной Божественной энергией. Сие соединение - премирная цель, телос всего процесса, именуемая православным богословием обожение, теозис.
Для нас важно заметить, что, направляясь к цели обожения – премирной, отсутствующей в горизонте опыта человека, – процесс практики необходимо требовал выработки неких правил продвижения, требовал путевых инструкций: ибо с самого начала аскеты знали по опыту, что возможность иллюзии, самообмана, ошибок на пути к столь особой, непостижимой цели, возможность сбиться и принять совсем иной, ложный опыт за опыт восхождения к Богу, есть реальнейшая опасность. Поэтому с самого начала исихазм должен был создавать для своей практики особый аппарат организации и проверки, осмысления и истолкования опыта. Это была углубленная интеллектуальная работа, в ходе которой выковывались новые понятия, строились методики наблюдения и контроля содержаний сознания, вырабатывались приемы управления вниманием и всей внутренней реальностью человека. Эта опытная наука о человеке и сознании создавала и свою литературу, которая была столь духовно насыщенной и содержательной, что даже выборка небольшой части исихастских текстов, сделанная в конце 18 в. и ставшая известной как «Добротолюбие», стала при ее публикации огромным событием, породившим новое широкое обращение к исихазму.
