Когда-то одной из звездных ночей странствующий поэт решил заночевать в пещере. Он даже и не мог предположить, что оказался в логове дракона – драконом там и не пахло. Он развел костерок и сел у входа спиной к огню, обратив задумчивое лицо к звездам. А потом чуть слышно принялся декламировать.
Только серебро да черный цвет остались мне.
Что ж, пусть будет ночь и я рассыплю звезды,
Все тени распростерли крылья стелясь по земле,
И прятаться от их когтей уж слишком поздно.
Пусть в темном вихре шелестит уснувшая листва,
И в свете звезд распустятся ночные лепестки,
Наступит тишина – во мраке не нужны слова,
Лишь аромат цветов и чувство колдовской тоски,
Неуловимые и нежные прикосновенья
Морских ветров, трав, земли и вод всех рек,
Когда на мир опустится забвенье
И время навсегда свой остановит бег.
Он обернулся к костерку, чтобы подкинуть хвороста и увидел во тьме два огромных светящихся зеленых глаза. Из тьмы вырвалась тонкая струя пламени и огонь в костре вспыхнул ярче без помощи хвороста. – Дракон? – удивился поэт, словно спрашивал самого себя. – Будь как дома, приятель, – произнес шипящий голос. – Вовсе не хотелось тебя прерывать, но было довольно любопытно послушать твои стихи. – В самом деле? Что ж, спасибо. Хотя довольно странно. Я укрылся в пещере, услышав от людей жуткие истории о драконе, который летает по ночам и наводит страх на всю округу. А теперь я думаю, что попал прямо к нему. – Ты прав, других драконов здесь нет. Впрочем, я не имею ничего против поэтов, – заметил дракон. – Я думал о тебе, – проговорил поэт, стараясь разглядеть его во тьме, но кроме глаз ничего не было видно. – После всех этих россказней в уме возникли даже некоторые строки.
Его сила – страх других,
Чья-то отвага для него – восхищенье
Водопада скидывающего хрупкую лодочку в пропасть
Сиянье в золоте – сиянье на осколках звезд упавших с неба
А блеск камней бесценных – застывший навек свет солнца на росе, что мигом испарилась.
И в этом созерцанье – суть существования и вечность...
– Да ты философ. Хотя, может быть, просто проницателен. Ты попал прямо в яблочко. – Я рад, что угадал. Когда я прочел эти строки людям, то едва не поплатился жизнью. Они считают тебя кровожадным разорителем и стали преследовать меня. Благо наступила ночь и они поспешили укрыться в домах, боясь твоего нападения. Из тьмы послышался негромкий хриплый смешок. – Могу поклясться, что ты из тех, кто предпочтет умереть от страшных зубов дракона, чем от рук невежественной толпы. Трудно признавать, что люди могут учинить такое и не способны понять твои высокие мысли. Тебе бы хотелось видеть их достаточно умными, чтобы стихотворные откровения твоей души приводили их в трепет. А как тебе такое?
Поднимаясь к горным вершинам
А потом и над ними
Под розовым крылом заката
На нежном покрывале облаков
Оседлав легкий ветер
Я мчусь по радуге
К сияющим звездам
Чтобы увидеть красоту мира с вышины...
На лице поэта помимо рыжих отсветов костра отразилось изумление. – Не хочешь ли ты сказать... – По-твоему, стихи могут сочинять только люди? А драконам положено только рычать. Впрочем... Не все люди одинаковы, так же, как и драконы...
