Алексей Витальевич Осадчук
Снится мне…
Как часто вам снится что-то из прошлого? Мне вот приснился мой старенький дворик, где я вырос и куда, к сожалению уже никогда не вернусь…
Пришли во сне ко мне люди, который уже давно нет, но которых я часто вспоминаю. И от воспоминаний этих делается на душе как-то теплее, что ли…
Дом наш был построен рабочими завода «Автозапчастей». Строили для себя, несколько семей. Можно представить, насколько уютен был наш двор. Все свои. Двери никогда не закрывались на замок. Добрый и веселый был двор…
Несколько фронтовиков-соседей, в том числе и мой дед, собрались в гараже у дяди Пети: просто посидеть, поговорить, поиграть в домино и естественно пропустить по одной.
Вполне закономерно, что на таких посиделках очень интересно сиделось таким любопытным мальчуганам, каким был Ваш покорный слуга. Там можно было услышать обо всём, о войне, о рыбалке, об охоте, и так далее, причем в разных абсолютно неожиданных подробностях. Естественно, возникали дискуссии и споры. Спорили и дискутировали практически обо всем, кроме политики все-таки начало 80-х. Обычно итог этим диспутам подводил, дядя Изя из седьмой квартиры. Особенно когда мой дед, пропустив по одной и ещё по другой, закладывая за спину свои длинные худощавые руки, разойдясь и раскрасневшись, любил завернуть что-нибудь этакое, навроде:
«Дзензеля вашу мать!»
Дядя Изя, своеобразно выговаривая букву «р», обращаясь к разгоряченным спором и пятьюдесятью граммами оппонентам, говорил такую фразу:
— Уважаемые, мы таки договорились с Вами до что.
Обычно эта фраза являлось финальной. Так получалось. То ли дядя Изя чувствовал, что дискуссия заходит в тупик, то ли этим выражением он намекал, что заканчивается горячительное. Я тогда не знал. Сейчас то я уже понимаю, что мужики создали простой язык-шифр, дабы их жены не пронюхали неладное.
А ещё он любил добавить:
— И не морочьте мне мандыбэйцы.
Это я уже сейчас знаю, что это означало: «пора за добавкой». А тогда для меня это была всего лишь фраза…
А в это время на скамейке сколоченной вокруг живописной ивы, склонившей свои зеленые ветви к земле, восседали их многоуважаемые жены… В этом приятном женском обществе велись по-своему интересные беседы, только вот никак не рождающие интереса у нас у мальчишек…
— Розочка! Вы таки ходили к медику?
— Да? И что же он вам сказал?
— И что? Вы после этого до сих пор живы?
— А я вот совсем уже не имею сил.
— Да вы что?! Суставы?
— А я таки занесу завтра анализы…
Причем все фразы сопровождались всё более нарастающими вздохами, ахами и покачиваниями голов. Неизвестно до чего бы договорились бы уважаемые жены, уже давно разгоряченных фронтовиков мужей и собирающихся посылать дядю Петю, бывшего разведчика, в гастроном за ещё одной. Как вдруг из-за угла во двор въехал на мопеде наш сосед Вадик Вишневский, по совместительству служащий в рядах нашей доблестной милиции.
Неизвестно какой праздник праздновался в рядах защитников правопорядка, но судя по Вадику Вишневскому какой-то очень важный. Он, из последних сил удерживает руль глохнущего мопеда и не в силах более сражаться с обезумевшим транспортом нёсется на попритихших и внимательно наблюдающих за его сражением женщин. Видимо заподозрив, что «Вадик таки не победит», дамы, бья все мировые рекорды по спринту разбегаются врассыпную. Куда девались ревматизмы и боли в суставах? Неизвестно.
Видимо сказывались тренировки. Ведь Вадик регулярно, проводил такие родео.
Уже давно отключившийся мозг, сам услужливо подсказывал всё еще бодрствующему телу Вадика, где и как нужно останавливаться.
В этот момент происходит несколько памятных происшествий…
Во-первых, разведчик дядя Петя попадает-таки в магазин незамеченным, к всеобщей радости мужского коллектива.
Во-вторых, Вадик бросает мопед там, где тот находил своё временное пристанище. (Обычным пристанищем являлось небольшое расстояние между стволом ивы и спинкой скамейки). Годы тренировок, знаете ли….
Ну, и в-третьих, дядя Фима с четвёртого этажа, по совместительству супруг тёти Розы, очень крупной женщины, тело которой очень контрастировало с мелкой жилистой фигуркой её мужа, подводит очередной итог забегу, как он это всегда делал:
— Розочка, ты таки опять победила!..
…Неприятный звук чего-то до боли знакомого…Будильник…6.30…Пора вставать … Я снова вырос и мне снова на работу…
Теперь по дороге на службу я буду вспоминать мой маленький дворик и уже давно ушедшее детство, которое так быстро оставило меня…
Спасибо за Ваше внимание! И «будьте Вам здоровы!», как говаривал уже упомянутый мною дядя Изя.
