Растираю в руках горький пепел, что остался от сказки,
пью отраву до дна (как щедро отмерили боги!).
Ты прости меня, Гэльд Эрнарский,
нам не будет общей дороги.
Величальную не споют менестрели,
не будет
колокольного свежего звона,
не будет общей постели
и даже общей короны.
Нам — дарованы битвы,
воронье и кресты на погостах,
тихий свет короткой молитвы
в пыльных скатертях перекрестков.
Мы не в силах спорить с судьбою
да я бы и не захотела.
Нас навеки связали с тобою
черные стрелы.
Гром в ночи тяжелой кареты,
угол рта с запекшейся кровью…
Гэльд Эрнарский, ты помнишь это?!
Вот и все,
что мы звали любовью.
Замок глух. Спущен стяг на башне,
на дворе пятна света и тени.
Как ты плакал тогда, Гэльд Эрнарский,
и бил мечом по ступеням!..
Ты не помнишь… Все это сказка.
И в огне скрутились страницы.
До свидания, Гэльд Эрнарский…