— Даже не верится, что я здесь, — пробормотала себе под нос Элейн Батлер. Ее машина огибала глубокую лужу, все время стоявшую у въезда на стоянку Шейдисайдской школы.
«Дворники» резво бегали туда-сюда. Элейн зябко поежилась. Ни свитер, ни куртка, ни включенный обогреватель не спасали ее от холода.
«Даже не верится, что я приперлась сюда в субботу», — подумалось ей.
Она долго пыталась себя убедить, что сегодня просто учебный день.
Но ведь это была неправда.
Дело в том, что девушку наказали.
«Я просто дура набитая», — думала она, остановившись и заглушив мотор. По спине снова пробежал холодок.
Не хватало решимости выбраться наружу, под проливной дождь и злющий ветер. Серое, холодное и безжизненное здание школы окутывал туман. Окна были темными. А на стоянке, кроме ее машины, стояли всего лишь две.
Элейн прекрасно помнила тот момент. Момент полной паники, охватившей ее, когда она поняла, что забыла тетрадь по тригонометрии. Оставила на столе в своей комнате.
Учитель, мистер Форест, не проявил ни малейшего понимания.
— Это уже третье не сданное вовремя задание, — сказал он, покручивая усы и глядя в журнал. — Да, вот: раз, два, три.
На его лице заиграла улыбка. Кажется, учителю нравилось мучить ее.
— В моем классе три — это магическое число. Так что собирай вещи и отправляйся к директору.
Все это время ребята молчали. Выходя за дверь, девушка чувствовала, как их глаза буравят ее спину. Должно быть, все радовались, что беда миновала их самих. Кому же неизвестно, чем грозят три не сданных мистеру Форесту задания?
Приговор никогда не подлежал обжалованию.
— Я сделала задание, — захныкала Элейн. — Но забыла тетрадь…
— Какой позор, — ответил учитель с бесстрастным видом.
Девушка прекрасно знала, что ее ожидает. Ходили слухи о том, что новый директор, мистер Севедж, собирается изменить прежние порядки.
Раньше наказанным приходилось задержаться после уроков на два часа. Это еще никуда не шло. Но если целый день пойдет коту под хвост…
Да-да, мистер Севедж решил заставлять провинившихся приходить в школу на всю субботу. Именно это и предстояло Элейн.
— Я совершенно никчемная, — произнесла она, глядя в окно машины, и тяжко вздохнула. Дальше сидеть бессмысленно.
Она подхватила свою сумку, собираясь бежать под дождем.
«Посмотри на это со светлой стороны, — сказала себе девушка. — Ведь ты, по крайней мере, потеряешь ненастный день».
Она захлопнула дверцу и побежала. Путь был недалек, но капли все равно падали за шиворот, как маленькие льдинки.
Дверь распахнулась прежде, чем девушка успела до нее дотронуться.
Она остановилась так резко, что ноги заскользили по мрамору, и заметила чью-то бледную руку, вцепившуюся в дверную ручку.
Дверь приоткрылась пошире.
И появился мистер Севедж.
Его глаза были большими и усталыми, а под ними висели мешки. Щеки опали. Впрочем, он всегда напоминал Элейн грустную собаку.
— Заходи, Элейн, — произнес директор, распахивая дверь настежь.
Она не заставила себя ждать. Вытерла ноги о резиновый коврик, понимая, что если этого не сделать, достанется еще сильнее.
В коридоре было темно, лишь в открытой двери какого-то дальнего кабинета светила лампочка.
— Ты последняя, — сказал мистер Севедж, глядя при этом на улицу так, будто ждал еще кого-то.
Только теперь девушка заметила, что он даже сегодня был одет в черный костюм с галстуком, и хотела спросить, не умер ли кто-нибудь.
Директор глубоко вздохнул, в последний раз взглянул на дождливую улицу и захлопнул дверь. Его взгляд наконец-то упал на Элейн.
— Мистер Севедж… — произнесла та.
— Да? — он поднял бровь.
— Меня впервые наказали подобным образом, — ответила девушка. — Что нужно делать?
— Впервые, говоришь? — холодно улыбнулся директор.
— Да.
— Ты всегда училась хорошо, и мне показалось странным, что ты заслужила наказание, — сказал директор. — Я специально просмотрел твое личное дело.
Девушка испуганно сжадась.
— У тебя хорошие оценки, — продолжал он. — К тому же ты участвуешь в совете учеников и делаешь школьную газету. Что же случилось теперь?
— Я трижды не сдала задание мистеру Форесту, — ответила Элейн, зардевшись.
— Ах да, верно, — кивнул директор. — Ты забыла тетрадь.
— Да.
Было ясно, что он ей не верит. Да и как верить, если школьники постоянно врут? Даже отличники.
— Нет.
— Хорошо. Не хотелось бы портить твое личное дело записями о множестве наказаний, — он снова вздохнул. — Даже мне приходится каждый день учить трудные уроки. В самом деле.
Элейн откашлялась, не зная, как отреагировать.
— Остальные в сто одиннадцатом кабинете, — сообщил мистер Севедж. — Ступай туда.
С этими словами он повернулся спиной и зашагал прочь. Девушка неожиданно подумала, как было бы здорово снова выскочить под дождь и умчаться отсюда куда подальше. Послоняться по городу. Заглянуть в магазины. Обзвонить друзей. А после сказать родителям, что наказание было не таким уж страшным…
— Нет, даже думать нечего, — пробормотала она и направилась по мрачному коридору к кабинету 111. Шаги гулко отдавались в пустом пространстве. Этот звук напоминал о том, что рядом нет никого из друзей. Всю субботу будут только дождь и уроки.
