Словарь тактической реальности. Культурная интеллигенция и социальный контроль

Конрад Беккер (Konrad Becker)

Vienna, edition selene, 2002 Антикопирайт

Перевод Олега Киреева

Информационное общество работает с процессами человеческой психики. Основой управления этими процессами является экономика внимания. Решающие сражения и изменения этого общества происходят в области тонких материй.

Изобретены и изобретаются тонкие способы контроля, тонкие техники подчинения. Они работают с сознанием, памятью, убеждениями, способностью принятия решений, воображением, - то есть не с телом, а с тем, что составляло и составляет личностные характеристики человека.

Австрийский общественный деятель и философ Конрад Беккер описал эти явления в «Словаре тактической реальности», выпущенном издательством "selene" в 2002 году. При первом же знакомстве с книгой мне показалось, что ей необходимо появиться в России. Например, потому, что на ней я - впервые за границей - увидел «антикопирайт», который до этого приходилось встречать только у русских арт-активистов движения за Анонимное и Бесплатное Искусство (зАиБИ) - разница лишь в том, что легендарный значок заибистов перечеркивал корпоративный С крест-накрест, а у Конрада Беккера - слева направо.

«Словарь тактической реальности» имеет и много других параллелей с новейшим российским искусством и левым сопротивлением. Так, он дает нам повод возродить одно из ключевых слов нашей революционной традиции - «интеллигенция», притом обогащая его всеми оттенками смыслов Информационного общества. Конрад Беккер употребляет английское слово "intelligence", синонимически сближающее «разведку» и «разум», а также вовлекающее значение «интеллигенция» (как «разум общества»). Результатом становится сложное и местами парадоксальное взаимодополнение-взаимоуточнение значений. Например, фразу «Разведка в Информационном Обществе виртуально выполняет роль, принадлежавшую раньше прямому насилию» (гл. «Культурная контрразведка») можно было бы перевести как «Разум в Информационном Обществе виртуально выполняет роль, принадлежавшую раньше прямому насилию», что адекватно передало бы большой пласт вкладываемых автором значений, но тогда пострадала бы игра со словом «Контрразведка», которым автор обозначает агентов культурного и информационного сопротивления, и который уже имеет определенное значение в современной русской литературе благодаря книгам Д.Пименова (ср. «сумасшедший разведчик»). Так же другие главы «Словаря тактической реальности» («Корпоративная интеллигенция», «Культурная интеллигенция», «Невидимый разум», «Разумный пандемониум») следует понимать на стыке названных значений слова "intelligence", что придает им смысловую многомерность. А русский язык становится для них еще одним измерением.

О.К.

Культура - это не только выражение личных интересов и пристрастий, выраженное в группах в соответствии с правилами и привычками. Она также предоставляет идентификацию с системой ценностей. Создание культурной памяти и учреждение символического порядка посредством установления ментальных и идеологических пространств - традиционная практика культурного конструирования; символические сценарии порождают реальность через опосредование имплицитного политического нарратива и логики. Карты мира излучают ауру обоснованности и отмечают пути жизни, используемые в качестве когнитивных инструментов. Образ мира как симуляция или карта реальности может быть высоко действенным. Это объясняет инвестиции в культурную репрезентацию. От историографии до образования, восприятие подвергается воздействию ментальных сценариев, которые учреждают символический порядок. Как писал родоначальник современной науки public relations Эдвард Бернейс, разница между образованием и пропагандой - только в точке зрения. «Проповедь того, во что мы верим - это образование. Проповедь того, во что мы не верим - это пропаганда». Развитие в области электронных коммуникаций и цифровых медиа открывает путь глобальному телеприсутствию определенных ценностей и поведенческих норм, и обеспечивает возрастающие возможности контролирования общественного мнения через увеличение потока воздействующей коммуникации. Информация становится все менее отличимой от пропаганды, определяемой как «манипуляция символами в целях влияния на взгляды». Кто управляет метафорами - управляет мыслью.

Вездесущий поток информации слишком быстр, чтобы его осмыслить. Ценность создаваемой экономики внимания состоит и в том, что можно с пользой направлять восприятие на определенные области, выставлять одни аспекты на свет, с тем, чтобы другие остались в тени. Возрастающий фокус внимания на спектакле заставляет исчезнуть все, что не входит в предопределенный горизонт событий. Манипуляции в инфосфере происходят также и в виду глубокого проникновения в коммуникационный ландшафт агентов влияния. Широкомасштабные операции по управлению общественным мнением, с целью руководства психологическими мотивациями, фабрикации согласия и влияния на политику, не являются исключительно открытием ХХ столетия. Обильные свидетельства фиктивных культурных реконструкций обнаруживаются уже в Средневековье; широкое внимание и интерес со стороны медиа привлекли последние обнаружения умопомрачительных фальшивок, поставленные на широкую ногу подделки генеалогий, официальных документов и кодексов. Так, в XII веке в Европе псевдо-исторические документы широко применялись как средства политической легитимации и психологических манипуляций. Некоторые консервативные источники даже утверждают, что большинство документов этого периода было подделано. Ретроспективно, целые империи могут оказаться плодом культурного конструирования. Более того, такие писатели, как Мартин Берналь, автор «Сфабрикованной Древней Греции», наглядно показали, насколько глубоко культурная пропаганда и историческая дезинформация внедрены в работу европейских ученых. С целью поддержать идеологическую гегемонию определенных европейских элит, ввиду расистских идей и скрытых политических интересов, фабриковались целые исторические сценарии и разрывались культурные связи.