Алексей Гравицкий (Нечто)
Сила воображения
Дядя Валя, Валентин Федорович Зотов, тут же выразил желание побыть электросексом, который лечит и двигает глазами. После уточнения терминов он согласился быть экстрасексом.
- Экстрасенсом...
- Ну ладно... экстрасенсом...
В. Орлов.
Давно Максим сюда не захаживал. Раньше, когда учились в школе, потом в институте, бывал здесь чуть ли не каждый день, а потом как-то разбежались, отдалились друг от друга. Не то чтобы переругались, а просто жизнь не дает часто встречаться, хоть и живут в соседних домах. Вот и сейчас забежал на минутку, чтобы отдать Толику книжку, которую брал почитать, и попросить что-нибудь новенькое. А Толик в своем репертуаре: впустил, проводил в комнату, усадил и, с воплем 'погоди минутку', исчез.
Максим бродил по комнате, которая когда-то казалась такой огромной. А теперь толи он уже не шестилетний мальчик, толи комната уменьшилась. Максим остановился возле книжных полок, стал изучать их содержимое. Вошел Толик, вытирая об себя мокрые руки.
- Извини, Макс, дела семейные.
Толик знал Максима с шестилетнего возраста, а потому называл его, в зависимости от настроения, на разные лады: то Максом, то Максимычем (хотя Максимова отца звали Денисом), то Ксимычем, то вообще Симычем, а иногда и еще как. Максим не обижался на этих 'Симычей-Ксимычей'. Он не обиделся даже тогда, когда пятнадцатилетний Толик, посмотрев какой-то импортный фильм и нахватавшись оттуда дурацких словечек, пару дней называл Максима 'дыркой в жопе'. А чего обижаться, когда эта 'дырка в жопе' прозвучала не грубо с насмешкой и издевкой, а как-то шутливо и по-доброму.
- Представляешь, Макс, жена заставила посуду мыть. 'Я', - говорит. 'работаю, как и ты, так что будь добер хоть что-то по дому делать. Я', говорит. - 'не лошадь'. А я, что ее с лошадью сравнивал? Да будь она на лошадь похожа, разве б я на ней женился? - Толик говорил вроде как серьезно, но в глазах плясали черти.
- Совсем ты обленился, черт женатый. Я вот с работы прихожу и сам себе жрать готовлю, и посуду мою, и стираю, глажу, ну в общем все сам.
- А ты жил бы с мамой, она о тебе и заботилась бы.
- Не хочу.
- Ну тогда женись.
- Ладно, подумаю. Я вот тебе книжку твою принес.
Максим протянул Толику книжку - это были красиво изданные 'Хроники Амбера' Роджера Желязны. Толик взял книгу, глаза его загорелись.
- Прочитал?!
- Прочитал, - подтвердил Максим.
- Ну как?
- Ничего, приятно.
- Ничего? Да это ж потрясная книжка!
- Ну я бы не сказал, что прям потрясная, но вполне.
Толик явно не согласный с другом стал, как ему казалось, красочно расписывать достоинства книги, сюжета, языка и стилистики. Макс слушал в пол уха, потому как со стороны эта бурная речь звучала, как лекция по литературе с урока из десятого класса. Литература, школа... В голове поскакали мысли.
Вот интересно, чему учит литература? Не Литература, а то, что у нас проходят в школе. Ну русские народные сказки - это вообще! Ты мне - я тебе. Не стреляй в меня - я тебе пригожусь. Не ешь меня - я тебе песенку спою. Не... - я... Хм, а это стремление в сказках к лучшей жизни? В чем счастье? Не в знаниях, не в умении творить, а в том, чтобы поплотнее набить свой желудок, побольше есть, помягче спать и ничего при этом не делать.
Ладно сказки, а для тех, кто постарше?
Одна изменила мужу и утопилась в пруду, таким образом нарушив сразу два божьих завета. И что? А ничего - стала лучиком света в темном царстве. Мораль? Нарушайте мораль общества и останетесь жить в веках.
Достойно Джека Потрошителя.
Другой сочувствовал революционно-настроеным элементам и потому спал на гвоздях и сидел на диете, а у него, между прочим, денег было немеряно. Как там говорилось у более достойных классиков? Не учите меня жить, лучше помогите материально.
Ну и последний писк - это уже ни в какие ворота не лезет. Убивец и шлюха. Один укокошил беззащитную бабушку и думает хорошо он сделал или плохо. Вторая просто вышла на панель. В этом конечно нет ничего сногсшибательного, но. Большое такое НО.
Шлюхи, оказывается, бывают плохие и хорошие. Дочка Мармеладова, разумеется, шлюха хорошая. Ее нужда выгнала на панель, и занимается она этим не для собственного удовольствия. Вот интересно только, а что другие проститутки исключительно дочки миллионеров? Они, что идут на панель, чтобы поразвеяться, для удовольствия, со скуки?
Максим хотел поведать все это Толику, но обнаружил, что тот все еще говорит о 'Хрониках Амбера'.
- ...а как красиво написано?
- Что? - не понял Макс.
- Да все! Эти прогулки по отражениям, эти карты? А потом сидишь и думаешь: 'А вот, как представлю себе сейчас... И тут же мир изменится, и пойду гулять по другим мирам'.
- Честно говоря, - признался Макс. - Я эти прогулки пролистал. Мне они показались скучными.
Толик посмотрел на него с таким выражением, как будто смотрел на осла с большими ушами.
- Ладно, - согласился Макс. - я ее еще раз перечитаю.
И он прочитал книгу еще раз. Он старался смотреть на нее глазами Толика. Также, конечно, не получилось но впечатление от книги осталось совсем другое. Он дочитал последние страницы и стал накручивать диск телефона, пытаясь прозвониться Толику. Наконец ему это удалось.
