Шлюха.
Часть 2.
Автор: Нина Леннокс
Аннотация:
Месть — блюдо, которое подается холодным. Но только не в
этом случае. Она ворвется в его жизнь сумасшедшим
пожаром, безумным вихрем, бурей, что не оставит после
себя ничего. Лишь разрушения, хаос и боль. Она отомстит
за себя и сгорит в этом сумасшествии сама. На осколках
прошлой жизни, на кровавых остатках былых чувств
возродится… любовь. Любовь, закаленная в боли,
проверенная страданиями, навсегда пропишется в венах…
Предупреждение: 18+, постельные сцены
Глава 1.
Осень. Холод раздражал. Начало октября, а противный холод мурашками ползал по коже, забираясь под неё, жаля нервные окончания и раздражая. Женщина открыла глаза и снова
закрыла. Чертов дождь. Ну, конечно. Уже третий день подряд лил чертов дождь.
Раздраженно вздохнув, она перекатилась на живот, протягивая руки в поисках любимого
тела. Снова холод и пустота. Уже встал. Разочарованно хмыкнув, она вернулась в исходное
положение и уставилась бездумным взглядом в потолок. Почему она чувствовала себя
такой уставшей? Это все из-за работы... А еще эти тренинги, повышение квалификации.
Задолбали бумаги, подписи, печати, телефонные звонки. Сама захотела приносить пользу, хотя полностью обеспеченную жизнь предлагали. Нет, не в этом дело. Работа, вся эта
макулатура и придурки-рабочие давно превратились в рутину. Усталость поселилась на
молекулярном уровне, постоянно вбрасывая в кровь дозу тоски и разбитости. Во всем был
виноват ОН. Будильник надрывно зазвонил, и девушка испуганно вскрикнула.
— Твою мать! — Со всей силы стукнула по нему, слыша треск. — Херов будильник.
Впервые встала раньше.
Собрав себя по кусочкам, она неохотно поднялась с постели. Надо было собраться!
Приближались важные, даже судьбоносные, события. И она была просто обязана
встретить их достойно. Зря, что ли, так долго к этому шла? Девушка неспешной походкой
спустилась на кухню, на ходу потягиваясь. Бросила недовольный взгляд в окно, проклиная
осень с её дождями и холодом. Настроение улучшаться не собиралось, всё стремительнее
падая. Мокрые разводы на окне и шум дождя никак не способствовали бодрому настрою.
И когда она стала так не любить дождь? Может, тогда, когда под звуки падающих капель
медленно сходила с ума, распадаясь на части от боли? Когда в каждой капле дождя видела
квинтэссенцию такой родной и до дрожи любимой боли? Боль заменила ей когда-то все
времена года. Вместо желто-красной листвы с деревьев срывались кровавые слёзы, вместо
каркающих ворон от кроны к кроне проносились падальщики... На месте сердца зияла
глубокая рана, пульсируя от боли, втягивая в себя всё живое, что было в её жизни. И там, внутри, это всё умирало, чтобы никогда не вернуться назад.
Рука неосознанно коснулась области сердца сквозь пижамный топ. Так тихо бьется, словно тикают часы, отмеряя, сколько ей осталось жить... Лишь бы успеть завершить всё
задуманное. Лишь бы успеть увидеть ЕГО страдания. Жизнь превратилась в чертов
круговорот боли и страданий. Либо боль причиняли ей, либо она. И неважно, где она
жила, ничего не менялось. Заповедный сосновый лес открывался сейчас её взору, увешанный тысячами тяжелых дождевых капель, а тогда из окна на неё смотрели самые
обычные деревья. Тогда её окружали постройки Арбата, а сейчас — роскошь «Кристал
Истра». Варшавское шоссе сменилось Новорижским, её наряды стали в десять раз дороже, рестораны, в которых она ужинала, носили приставку “премиум класса”, но почему же
тогда боль не желала оставаться в прошлом?
— Почему ты вечно со мной? — прошептала девушка, слегка дотрагиваясь до
оголившейся части живота.
На кухне раздавались звуки какой-то деятельности, и она поспешила туда. Есть хотелось
ужасно, кофе и чего-нибудь калорийного для поднятия настроения. А ещё бы Лешу
рядом... Как же он успокаивал её. Он стал её пристанью в бушующем море, её маяком в
темноте. Его сильное плечо и широкая спина всегда были в её распоряжении. Он всегда
успокоит, всегда поддержит и поймет. Его любовь грела душу, разнося по телу искры
пламени, вновь зажигая застывшие струны души.
— Ирина Валерьевна, доброе утро, — поприветствовала её домработница. — Выспались, матушка?
— Доброе, Ангелина Петровна. Выспишься тут, с этим треклятым дождем. Мне, пожалуйста, кофе.
Пожилая женщина добродушно улыбнулась ей и повернулась к кофемолке. Черный, с
одним кубиком сахара. Она знала привычки и предпочтения хозяев на зубок. Алексей
Викторович часто завтракал в кабинете, а то и вовсе уходил на работу, не позавтракав. Но
с появлением этой молодой женщины, Ирины, он изменился. Теперь в его привычки
входили приемы пищи только на кухне и только с женой. И она была за них так рада, словно мать. А она и была ему второй матерью. Сколько уже они вместе жили, и она
готовила ему каждое утро завтраки? Кофемолка известила её о готовности кофейных
зерен. Включив плиту и засыпав в турку все нужные ингредиенты, Ангелина Петровна
погрузилась в приятные размышления. Ирина признавала только кофе, сваренный
вручную, никаких пакетиков и упаковок. С её появлением в доме изменилось абсолютно
всё. Сразу было видно, что теперь в нем жила женщина. Она была достаточно капризной, порой могла быть несносной, но пожилая женщина знала, что девушка не так проста.
