Е в г е н и й И z
ШИзлоГОС (экстрасоло)
День 1.
Дом в тысячу этажей. Жилой. Живой внутри. Неподвижный и твердый снаружи. Ветер бетон ограждения, лестницы лифт коридоры. Шум улиц, гул треск. День 1 для экстрасоло, как и все.
Квартира 12 на втором этаже. В разных комнатах разный свет. Брок там, где телевизор, стекло, стена, стол, кресла, ковер, желтый цвет, балкон, вещи и книги, многие многие книги. И журналы, и хрусталь, и пейзаж, и на стене солнце по пояс в воде, в реке, как плоскость в плоскости. Холодные тона, пижама, пепельница на балконе, птицы и календарь года.
- За что это нам такое наказание? - Брок заметно седой и серьезный. - СЛЫШИШЬ меня, ты?! Ну, что ты тут?.. Мы же для тебя все, все условия, ИДИ РАБОТАЙ, если НЕ ХОЧЕШЬ УЧИТЬСЯ. Так нет же! Господи, урод в семье! Чего тебе надо, ну чего? КОРМИМ тебя, СИДИШЬ на шее, у матери вон сердце, как из психушки тебя ЗАБРАЛИ... Ты опять с наркоманами этими СВЯЗАЛСЯ? Снова за старое? Идиот ты, я же тебя весной мог УСТРОИТЬ, в газету для начала. Какое там! Какую тебе газету, если ты скоро не то что ЧИТАТЬ - ДУМАТЬ РАЗУЧИШСЯ! И не ОБИЖАЙСЯ, пожалуйста. Ты же ПРЕВРАЩАЕШЬСЯ в дебила! Перед соседями мне уже не стыдно, все ЗНАЮТ, какой у меня сынок. Я не ЗНАЮ, что с тобой ДЕЛАТЬ. Сил моих больше нет. С завода ты УШ?Л, ладно. Целыми днями в наркотическом опьянении. Больница тоже - до лампочки. Чего ты хотя бы в жизни... ХОЧЕШЬ? Ну?
Брок ПЕРЕПЛЫВАЕТ в мою комнату и уже в дверях. Глаза дыханье руки, на последней минуте гол. Электрочасы.
- Я СХОЖУ ПОГУЛЯЮ, - только начало первого, су-ука!...
- Я тебе ПОГУЛЯЮ! - Брок подтяжками с размаху, мимо. - БУДЕШЬ дома! Скотина! На всех ему НАСРАТЬ! Никаких ПОГУЛЯЮ! Все!. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . ИДИ на кухню, мать обед ПРИГОТОВИЛА. . . . . . Выродок.
Гамма на кухне, у плиты, где посуда, посуда, шкафы, антресоли, окно, часы с кукушкой. Я ЕМ суп.
- Ты зачем отца ИЗВОДИШЬ, а? - Гамма в халате, с тряпкой и ножом. - Ну что, он не прав или как? Изо дня в день одно и то же, одно и то же, одно и то же... Хлеб БЕРИ. Письмо от бабушки твоей, как там внук, все ли в порядке? А что я ей... ох, Господи боже, Господи боже. Все у нас не как у людей, слов уже нет, ну как еще с тобой можно, а?
Гамма у окна, в руках - полотенце. Я ЕМ второе.
- Не знаю, не знаю. А ты, как пень какой, все тебе фиолетово, да? Ага, ну правильно, привык на всем готовом. А если с отцом, не ПРИВЕДИ Господь, что, а? Что тогда? Я почти инвалид. Ну, чего ты каждый раз МОЛЧИШЬ? БИТЬ тебя, ИЗБИВАТЬ, да? До потери пульса, да? Не ЖАЛЕЕШЬ ты своих родителей, хотя бы себя ПОЖАЛЕЛ. Хоть бы в армию тебя, дурака, ЗАБРАЛИ, может, там уму разуму НАУЧИЛСЯ бы.
- Я б там СДОХ, - я с набитым брюхом, за столом.
- Да ни один еще не СДОХ! Зачем ты нас ИЗВОДИШЬ, ну, СКАЖИ, ОТВЕТЬ, зачем нам могилу РОЕШЬ? Ни капли не ЛЮБИШЬ ни отца, ни меня! ХОДИШЬ по городу, КОЛЕШЬСЯ где-то, ВОРУЕШЬ, небось, конечно, ВОРУЕШЬ... Ох, ЗАГРЕМИШЬ ты, Господи, Господи! Ты же болен, ты это ПОНИМАЕШЬ? УСТРАИВАЙСЯ на работу куда-нибудь, хватит ТУНЕЯДСТВОВАТЬ. ЗАРАБАТЫВАЙ себе на жизнь и ЖИВИ отдельно, вообще, ДЕЛАЙ что ХОЧЕШЬ: КОЛИСЬ, ПИЛИСЬ, КРАДИ, УБИВАЙ, только нас с отцом ОСТАВЬ в покое, ты меня СЛЫШИШЬ? СЛЫШИШЬ или нет?
Кукушка неживая птица, половина первого - один раз. Гамма на кухне, Брок в зале, я с обувью в прихожей, тихо и быстро, ЕМ руками шнурки на полу. Темно и тепло на коврике. Дверь замок петли, суп трюмо фильм, я ПОШ?Л в подъезд, где тихо и темно.
День 2.
< Начало Конец >
БоГ ВЫШЕЛ из квартиры 12 на втором этаже. СПУСТИЛСЯ на первый и ВЫЛЕЗ из подъезда, на солнце, на воздух, шум ветра, гул улицы, блеск стекол, цвет зеленых листьев, запах дороги. Он понемногу ЗАБЫЛ, что он выродок и дебил. Брок ГОНИТ всегда, без остановок, недоволен положением. А БоГ ему весной балкон весь ЗАСТЕКЛИЛ, реек НАДЕЛАЛ и сам эти рейки лаком ВСКРЫВАЛ. Теперь не балкон, а кукла. Гамма пару раз в неделю ПОДОГРЕВАЕТ карманными расходами. Все чаще мелочь. Сколько слов ПОТРАТИЛИ! БоГ ЗАБЕЖАЛ обратно, в мрак подъезда. Весь Дом ПЕРЕКУПИЛА фирма "Логос Ко", теперь они - хозяева тысячеэтажной системы, лифта, воды, ступеней, газа, крыши, тепла, мусоропровода, почты, света, холода, антенн, тьмы. Под первым этажом подвалы. Там обитель ДеДа. ДеД - старый уважаемый нищий, бомж, чухно, тварь, рухлядь, страх, прохлада и тайна. У ДеДа внизу в котелках - какие-то гады: черви в баклажанных платьях, личинки под глистовыми простынями и ЧертеЧто - с лиловым взглядом. "Логос" то ли не в курсе про подвалы ДеДа, то ли - в умышленном неведении. А ДеДушка никогда не ВЫЛАЗИЛ наверх, его проще ПОСЕТИТЬ, чем ВЫМАНИТЬ из гнездовины, где переплеты труб, стайки, трупы, ржа, теплынь сырая, ходы, лазейки, нычки, топоры и пыль.
БоГ редко БЫВАЛ у ДеДули, когда еще ВСКРЫВАЛСЯ, и из вен - струи фонтанами, то БЫЛО в последний раз в подвалах. ВСКРЫЛСЯ и в психушку. А там ВСКРЫТЬСЯ не ДАЛИ. А то бы ВСКРЫЛСЯ, что ему, БоГу, не один ХУЙ. Бессмертие.
ДеД на своем месте, в клубке ватников, с папиросой, манускриптом и компасом. БоГ ПРИСЕЛ рядом, метрах в пяти. Визг крысятины, блеф помидоров, дым из носу. ДеДа ЗАГОВОРИЛ. ВСТАЛ, ЗАПЛЯСАЛ, ВЫРУБИЛ свой странный загробовный телевизор, ЗАКРУЖИЛ с папирусом в вальсе, поспешно ПРИОБОДРИЛ БоГа, - ты ж Бох! Вперед, мол, и вперед, мол, и вперед, мол, и с песней, МОЛ, и МОЛ!!! Затем ИСЧЕЗ в трясине кучи хлама и ВЫШЕЛ, как опрятный Санта-Клаус. ДеД Мороз! Au Fiderzein!
