— Мой третий муж оказался не джентльменом, и я с удовольствием расстанусь с ним.
Дороти Фландерс, красивая статная блондинка с волосами цвета шампанского, сунула в свой коралловый ротик шестой бутерброд с креветками.
— В тот вечер, за день до моего переезда в Рено, он гонялся за мной по всей квартире с кухонным ножом.
Последние пятнадцать минут привлекательная миссис Фландерс безудержно делилась с нами подробностями своей супружеской жизни. Моя жена как завороженная смотрела на нее, и я, признаюсь, от Ирис не отставал. Никогда еще не видел столь прекрасной женщины со столь необыкновенным аппетитом.
— Да, господин поручик. — Дороти так смотрела в пространство голубыми глазами, точно его можно было съесть. — Мне повезло, что он потерял ногу в битве с японцами, иначе он бы догнал меня с этим ножом.
Я громко хмыкнул. Ирис, смуглая шатенка, красоту которой затмила лишь эта восхитительная блондинка, вежливо спросила:
— А почему ваш третий муж за вами гонялся?
— Ох, неужели вы мужчин не знаете?
Миссис Фландерс так повела голыми, вызывающими плечами, что наверняка бы переполошила половину Сан-Франциско.
— У меня всегда возникают с ними хлопоты. Я часто думаю, зачем мне было столько раз выходить замуж?
Уже через пятнадцать минут, проведенных в ее обществе, я начал удивляться, каким чудом за эти годы ни один из ее избранников не сумел привести свой нож в действие.
Наши желтые садовые стулья казались яркими пятнами на полу просторной террасы. Мы были первыми гостями Лоррен Плейгел, раньше других переодевшимися к ужину. Застекленный фасад дома великолепно озарялся закатным солнцем. Позади отлично ухоженного парка виднелся берег озера с моторными лодками у пристани.
Прошло неполных сорок восемь часов с тех пор, как я покинул свой военный корабль в Сан-Франциско после пяти месяцев войны в Тихом океане. Это был мой второй пятнадцатидневный отпуск. Нормальной жизни я еще не видел. Я совершенно забыл, что на свете существуют такие женщины, как Дороти Фландерс, и что люди могут быть столь праздны и богаты, как Лоррен. Но даже счастливая звезда Плейгел, позволявшая ей самые дикие эскапады, не была в состоянии затмить расстилавшийся перед нами вид. Тут было слишком много неба. Обнаженные вершины Сьерра-Невады вычерчивали грозные контуры на стеклянной поверхности озера, а острый запах шалфея, исходивший от них, заглушал запах жасмина.
Невада стала Невадой задолго до того, как Лоррен Плейгел вторглась в этот край со своими миллионами.
— Да, — внезапно заговорила Дороти, стараясь выглядеть соблазнительно во время поедания с ладони зрелых слив, — он заявил, что убьет меня, если еще хоть раз где-нибудь встретит. Мужчины ужасно ревнивы. Женщины, между прочим, тоже. — Она бросила на меня долгий взгляд, словно хотела сказать этим нечто важное. — Я ужасно голодна. Куда подевалась Лоррен?
— Она поехала в Рено с Дугом Даусоном, — ответила Ирис. — Ей нужно забрать оттуда остальных гостей.
— Вечно она исчезает перед едой. Каких еще гостей?
— Она не говорила. Кого-то из Фриско.
— Наверное, каких-нибудь ужасных баб, — вздохнула Дороти, содрогнувшись под тем незначительным количеством материала, который назывался ее вечерним платьем. — У Лоррен изумительный талант собирать в своем доме кошмарных теток. Мне следовало остаться в Рено, дабы оформить развод. Но вам известно, господа, какова Лоррен.
Я прекрасно знал, что представляет из себя наша хозяйка. С глазами слегка навыкате и взъерошенной шевелюрой, она была не только самой сумасшедшей мультимиллионершей, обладающей горячим сердцем, но и человеком необычайно сильным.
В давние времена, когда мы познакомились с Лоррен, я зарабатывал на жизнь, выставляя картины на Бродвее, а моя жена пожинала лавры почти великой актрисы. Потом вспыхнула война, я поступил на флот и оказался на Тихом океане. Ирис приняла предложение из Голливуда и переехала на Запад поближе ко мне. Однако во время моего последнего восьмимесячного пребывания в море некий киномагнат в припадке истерического вдохновения решил, что преследуемый войною мир мечтает и бредит о моей жене. И когда мой корабль пристал в Сан-Франциско, дабы моя мечта о спокойных двух неделях отпуска с женой осуществилась, я, к своему удивлению, убедился, что Ирис, вопреки собственному отрицанию подобных вещей, стала широко рекламируемой кинозвездой.
Наш первый день стал адом. Ее преследовали репортеры и ловцы автографов. Телефон не умолкал: предложения о благотворительных выступлениях в пользу разных обществ следовали одно за другим. Между тем единственным объектом, которым интересовалась Ирис, был я. Мы находились просто в отчаянии. Когда шестая по счету представительница женского журнала получила у нас материал для статьи под названием «Секс-бомба и ее герой», Ирис совсем упала духом.
![Смерть молчит [Смерть молчит. Другая жена. Коммерческий рейс в Каракас]](/storage/book-covers/e1/e146c2aefaffbb9a5157147e00431e75b11506c7.jpg)
