Вечером в квартире Петра Фурсенко раздался звонок.
— И кого это несет на ночь глядя? — бормотал он, зевая.
Открыл входную дверь, и… честно говоря, чуть не захлопнул. На пороге улыбаясь стоял Олениель.
— Ээээ, привет! Можно войти?
— Да-а-а… ээээ… проходи, — промямлил товарищ прапорщик, нехотя отодвигаясь.
Оли проскользнул внутрь, они вдвоем пошли на кухню. Петр Сергеевич чувствовал себя при этом немного неуютно, и разные мысли мелькали у него в голове. А что в это время думал Оли, он не знал. Надо сказать, что Олениель не в первый раз приходил к нему по делам, в основном, по вопросам лиги. Но обычно он приходил днем, и, как правило, в компании нескольких новобранцев. А тут пожаловал на ночь глядя, да еще одни. Было от чего напрячься.
Олениель присел молча на кухонный диванчик и уставился в угол.
— Вот только не надо говорить про любовь, — мысленно взмолился десантник.
Но эльф так и сидел, тогда хозяин согласно старой доброй традиции решил, что надо заняться чаем. Поставив чайник на плиту, Петр Сергеевич, стараясь не выдать легкой озабоченности, спросил:
— У тебя было ко мне дело, Оли?
— А? — тот очнулся, — Да нет. Вот зашел в гости. Вернее, да… Понимаешь, мне нужен твой совет.
Совет. У прапорщика отлегло от сердца, он даже повеселел.
— Ну, спрашивай, я весь внимание.
Эльф помялся, потом выдавил:
— Знаешь, я решил взять отпуск.
— Так это нормально, к амазонкам съездишь, отдохнешь.
Тот поморщился и продолжил:
— Да нет, мне не отдых нужен.
— Господи, только не это, — подумал Фурсенко, спокойствие как ветром сдуло.
А Оли вдруг заговорил о том, что ему там тесно, в Риверсиле, что ему нужно осмыслить… нужны новые эмоции, приключения…
— Ни *** себе… — слушал Петр Сергеевич и удивлялся.
* * *
Дело в том, что все, кто бывал в штаб квартире Голубой лиги Риверсила пару лет назад или раньше, были бы просто потрясены тем, чего новый Глава сумел добиться. А точнее, решили бы, что ошиблись адресом. Нет, дом стоял все на том же месте в центре Риверпонтоса, да только и внутри и снаружи все изменилось. Во-первых, новый Глава Голубой лиги Олениель приобрел кусок земли, примыкавший к зданию, в котором была штаб квартира, и устроил там огромный плац и тренировочное поле. И там ежедневно проводились сначала построения, а потом тренировки до седьмого пота. Новичков теперь принимали только после сдачи спортивных нормативов, и поверьте, нормативы были еще те! И дисциплина, дисциплина, дисциплина!
Куда подевались порочные, изнеженные, ленивые мальчишки! Контингент лиги радовал глаз спортивными фигурами, а по поводу их нравственной чистоты даже возникла поговорка: «Кристально чист, как голубой».
В общем, Олениелю удалось поднять престиж лиги на недосягаемую высоту. Первым делом, сразу по приезде с того достопамятного Турнира он привел в исполнение все свои замыслы: изменил Устав, стиль, а вместе этим изменился и весь образ жизни тех, кто желал быть членом этой организации.
Его Величество Эпамвлитанассиос I даже наградил Олениеля орденом за заслуги перед нацией! И ведь было за что, целое поколение молодых эльфов теперь получило воспитание в духе патриотизма и ориентировано на общегражданские ценности.
Он сделал это. Исполнил свой долг.
И даже вырастил себе смену.
Потому что, получив от жизни новое направление, его личность нуждалась в развитии. Что долго рассказывать, Оли, требовалось некоторое время побыть одному, осмыслить то, что ему удалось узнать, перейти на другой уровень, повидать мир. А после вернуться и продолжить свое дело.
Короче, им овладела муза дальних странствий.
А, говоря человеческим языком, ему захотелось в отпуск. Долгосрочный.
Оставив Голубую лигу в надежных руках, Оли подался в турфирму «Угол» как частное лицо, желающее заказать круиз по измерениям. Надо сказать, что менеджер «Угла» Арнольд к нему прекрасно относился, еще бы, постоянный клиент! И прием Олениелю оказали по первому разряду, никакой «быстрой упаковки». Даже скидку предоставили, 25 %.
Естественно, первый к кому он отправился, был прапорщик Фурсенко. Там, в Риверпонтосе, занимая пост Главы Голубой лиги, Оли часто обращался к нему за помощью, и новобранцев присылал на стажировку, да и вообще, испытывал к Петру Сергеевичу глубокое уважение, как к человеку мудрому, а главное находчивому. А теперь он просто хотел дружеского совета. Ибо, избрав путь одинокого воина на перепутье, следовало проконсультироваться у опытного воина, дабы знать, в какую сторону следует свернуть.
Товарищ Фурсенко слушал Олениеля, пока они сидели на кухне, попивая чай, и вдруг его осенило:
— Слушай, Оли, а ты когда-нибудь попадал в кораблекрушение?
— Что? Нет, конечно! Откуда?
Он даже закатил глаза:
— Какое кораблекрушение может быть в Риверпонтосе? Там же все порталами ходят.
— А вот ты представь… Оли, — прапорщик глядел прищуренными глазами вдаль и вещал, делая пассы руками, — Ты плывешь на корабле. Вдруг шторм! Корабль тонет, а ты спасаешься на обломках.
